«Все, что было на гражданке — какой-то сон»

Дембеля раскрыли главные сложности службы

(function(w,doc) {
if (!w.__utlWdgt ) {
w.__utlWdgt = true;
var d = doc, s = d.createElement(‘script’), g = ‘getElementsByTagName’;
s.type = ‘text/javascript’; s.charset=’UTF-8′; s.async = true;
s.src = (‘https:’ == w.location.protocol ? ‘https’ : ‘http’) + ‘://w.uptolike.com/widgets/v1/uptolike.js’;
var h=d[g](‘body’)[0];
h.appendChild(s);
}})(window,document);

15 июля завершается весенний призыв. Почти все новобранцы отправились к месту службы. Всем им предстоит до присяги пройти курс молодого бойца. Те, кто служил, знают: этот период военной службы — один из самых напряженных. И конечно, главные трудности связаны не с большими физическими нагрузками, а с резкой сменой привычного домашнего уклада жизни и круга общения.

«МК» попросил уже отслуживших ребят вспомнить, как они справлялись со стрессом, с какими проблемами сталкивались на первых шагах, чем им запомнились эти дни и как сегодня обстоят дела с пресловутой дедовщиной. Имена ребят мы по их просьбе изменили, а также не указываем, в каких именно войсках они служили. Скажем только, что есть среди них и бывшие пограничники, и росгвардейцы, и мотострелки.

«Главная трудность — это подшивка»

Причины бытовых проблем новобранцев понятны: далеко не все из вчерашних школьников и студентов научились обходиться в быту без мамы, когда надо что-то постирать, погладить, подшить. В армии всему этому научишься поневоле.

Алексей, ДМБ-2018:

— Первая начальная трудность — это подшивка подворотничка. Главное — хорошо пришить эту подшивку. Сверху 12 стежков. Снизу 6. По бокам 2. Были пацаны, которые просыпались в два часа ночи и шили потом два часа. Если сделаешь плохо, то на утреннем осмотре получишь выговор или замечание и тебя отправят на самую трудную работу.

А еще сложно научиться утром за очень маленький промежуток времени — 5–7 минут — успеть помыться, сходить в туалет, убрать свое место, побриться.

Виктор, ДМБ-2018:

— У новичков есть курс молодого бойца — КМБ, который длится месяц. На КМБ обычно ничего не успеваешь. Дается мало времени на свои дела. Точнее, дел у нас своих быть не может. Потому что мы постоянно заняты.

Георгий, ДМБ-2018:

— У меня трудностей особо не было. Кроме того, что сначала вообще все непривычно. Здесь ты все-таки не дома, где можешь делать все что хочешь.

«Трудно отвыкать от маминых пирожков»

Солдатский рацион — особая тема. Привыкать к нему приходится по ходу службы. И хотя в последние годы армейский стол изменился кардинально, стал куда разнообразнее, солдатское правило остается в силе: подальше от начальства и поближе к кухне.

Николай, ДМБ-2018:

— Тяжело отвыкнуть от домашней еды, маминых пирожков и привыкнуть к еде в армии. Ее много, но она, видно, малокалорийная. А энергии тратишь много. Так что чуть в обморок не падаешь. Это, конечно, я загнул. Но есть начинает хотеться задолго до следующего приема пищи.

Иван, ДМБ-2017:

— В армии хочется кушать всегда. Постоянно. Есть ребята, которым приходит посылка: они покушают, а все остальное делят между товарищами. А если на контрольно-пропускной пункт приехали повидаться родители или друзья, то ребята подкрепляются там. Чтобы поделиться с сослуживцами, нужно постараться все спрятать в форму и незаметно пронести в роту. Командиры обычно говорят: ешьте все на КПП, с собой нельзя.

Попадаются, правда, и такие, которые ныкают еду под подушку, ждут, пока все уснут, и едят ночью. Над таким обычно подшучивают, называют слоном. Им становится не по себе, и со временем они исправлялись.

«Дедовщины вообще нет»

Многие из служивших в армии десять-двадцать лет назад помнят, какой проблемой была тогда дедовщина, издевательства старослужащих над молодыми. А что же сейчас?

Алексей:

— Дедовщины как таковой сейчас нет. Командиры плотно следят за малейшими ее проявлениями. Есть специальная должность, которая называется «заместитель командира роты или батальона по работе с личным составом». Его задачи заключаются в выявлении и предотвращении неуставных взаимоотношений, то есть дедовщины или казарменного хулиганства. А еще — выявлять индивидов с суицидальными наклонностями. Ну, еще организация культурно-досуговой деятельности и военно-социальной работы.

Что касается дедовщины, то это прямая дорога в дисциплинарный батальон. Причем до двух лет. А то и уголовная ответственность. Так что желающих издеваться над молодыми нет.

Николай:

— Дедовщины вообще нет. Все контролируется. Каждый день перед отбоем мы становились перед дежурным в трусах, и он нас со всех сторон осматривал — нет ли каких синяков и т.д. Это называется телесный осмотр. Чтобы у тебя здесь случился конфликт, нужно очень сильно постараться. Но такие ситуации дедовщиной вряд ли можно назвать.

Александр, ДМБ-2017:

— Нет сегодня дедовщины. Это стереотип.

Виктор, ДМБ-2018:

— Дедовщины как таковой конкретно в моей части не было. Может, где-то она осталась в том или ином проявлении — не знаю. Идя в армию, вы должны сами понимать, что конфликтов с сослуживцами не избежать. Находясь в замкнутом коллективе на протяжении года, трудно, конечно, полностью исключить конфликты. Но армия учит сдерживаться.

«Гаджет на гвоздик»

Пожалуй, труднее всего «продвинутой» молодежи компьютерного века отвыкать в армии от различных гаджетов. А отвыкать приходится. Существуют строгие приказы начальства, которые в интересах сохранения военной тайны запрещают солдатам пользоваться мобильными телефонами, имеющими выход в Интернет и фотокамеры.

Алексей:

— Есть приказ о запрете гаджетов. Звонить домой можно только по «кирпичикам» (кнопочные телефоны. — «МК»). Гаджеты с фото- и видеокамерами запрещены. Звонить только после зарядки и после ужина.

Михаил, ДМБ-2018:

— Телефонами практически никогда нельзя пользоваться. В воскресенье дается час, чтобы всем позвонить. Ты должен сидеть в центральном проходе в казарме, а офицеры ходят и слушают. Есть специальный приказ, который запрещает даже офицерам пользоваться телефонами с Интернетом и камерой на территории части. Я все же за 2–3 месяца до конца службы купил себе телефон с Интернетом. После 9–10 месяцев службы уже знаешь, как не спалиться. Но если кто попадался с телефоном, то офицеры их отбирали и приколачивали к дереву гвоздем. Разговор короткий: вас же предупреждали. Можно пользоваться только «тапиками» — кнопочными телефонами без всяких наворотов.

Николай:

— Телефон ты сдаешь сразу, как приезжаешь в часть. Пользуешься им только вечером в личное время, когда его выдают.

— Вообще многое зависит от того, какие порядки в части. У меня, например, было так: раз в неделю только выдадут и все. Сенсорные телефоны запрещены вообще. Из-за этого почти у всех по два телефона: один сдаешь, один прячешь. Если находят, то ты сам его разбиваешь. Мне повезло — не нашли.

Александр, ДМБ-2017:

— Телефоны выдавались по выходным дням на определенное время. Разрешались только кнопочные «смартфоны». Но самые хитрые из нас имели второй телефон и усердно его прятали в казарме, потому что в любой момент мог пройти досмотр — и прощай твой «Айфон».

Виктор, ДМБ-2018:

— Телефоны в части запрещены. Дни выдачи — среда и суббота на 30 минут, в воскресенье — на весь день. На деле все было не так радужно, и выдавались они далеко не всегда. Поэтому со второго месяца службы я по-тихому вытащил телефон и стал носить с собой. Когда проверки — успевал прятать. Так за все время ни разу и не забрали телефон. С 2018-го в армии сенсорные телефоны запрещены в принципе, и разрешается иметь при себе лишь телефоны из определенного списка.

«Свобода — осознанная необходимость»

Армия — это прежде всего новый коллектив. В конце службы он, конечно, станет твоей второй семьей. Но поначалу приходится притираться. А это нелегко.

Виктор, ДМБ-2018:

— Я не готовился к армии и понял, что что-то не так, когда уже сел в автобус, который отвозит на сборный пункт. Уже там стало не очень. Было жесткое волнение. Проблемы с нервами и так были, а в тот момент они на пике. Тремор мешал мне что-либо делать. Самое неприятное в такие моменты — ожидание. Когда ты и еще около сотни парней просто ничего не понимают и ждут, пока «вынесут приговор». Могу сказать, что мне повезло. Ждал я недолго, в тот же день меня вызвали в кабинет, задали пару вопросов и объявили: «товарищ призывник, вы будете служить на Северном флоте». Никаких эмоций это не вызвало, ибо конкретное место службы никто тебе сразу не назовет. К вечеру волнение спало, а на следующий день, уже сидя в поезде, я понял, что нужно это просто принять как определенный этап в жизни.

Довольно сложно в психологическом плане попадать в часть одному. Мне адаптироваться в части помогли двое сослуживцев, c которыми я начал общаться первыми. Они помогли вникнуть и понять, что да как.

Алексей:

— В армии понимаешь ценность семьи, друзей и гражданской жизни. После армии кажется, что любая проблема — это не проблема. Если думал, что на гражданке тяжело, то после постоянной занятости в армии понимаешь, что дома ты предоставлен сам себе.

Чего не хватает во время службы? Ты не можешь просто полежать на кровати. Или поспать, когда очень хочется. Личного пространства нет. Уединиться негде. Где бы ты ни был, ты постоянно под наблюдением. От человека, который не нравится, тоже нельзя отгородиться. Вы постоянно вместе.

Александр:

— Вначале я не понимал, что происходит. Когда ждал распределения в часть, вообще не волновался в отличие от других. Привык к армии быстро, потому что в детстве часто ездил по лагерям и научился легко находить общий язык с любыми людьми. До сих пор общаюсь с бывшими сослуживцами.

Иван, ДМБ-2017:

— До призыва у меня была девушка. Не дождалась. Я переживал, конечно. Но потом подумал рационально, разобрал все по полочкам и понял, что здесь не моя вина. Главное, что сейчас все хорошо.

Петр, ДМБ-2018:

— Поначалу очень трудно, что нет свободы. Подчинение постоянное. Успокаиваешь себя тем, что так будет всего лишь год и скоро это все закончится.

Я служил в Калининграде. Перед отлетом туда встретился с друзьями. Сложно было расставаться. Потом на присягу приехали девушка, папа и тетя. Я с ними увиделся спустя месяц. Было сложно расставаться, понимал, что не увижусь с ними еще 11 месяцев. Неделю грустил. Потом понял, что иначе никак. Легче забыть на год об этом. С домом общался очень редко. С телефонами было как-то не очень. Я пообщался с ними на присяге. Потом позвонил им через две недели. Потом только спустя месяц связался с мамой. Через полтора — с девушкой. Через три — с лучшими друзьями.

Было ощущение, что все, что было на гражданке, это какой-то сон. Что-то несбыточное. Мы всегда все пытались друг друга подбодрить. Появляются шутки, которые понимаем только мы.

Никто не верил, что дембель свершится в принципе. Даже когда оставались часы до дома, я не верил, что возвращаюсь окончательно.

■ ■ ■

Воспоминания отслуживших в армии ребят во многом похожи. Отличаются деталями. Ну и, как сказал один из них, зависят от того, какие порядки царят в части. То есть от того, какие в ней командиры. Вполне возможно, что «солдатские мемуары» будут полезны и им тоже.