Ключи от Севера

Министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской рассказал Светлане Суховой об издержках и выгодах освоения Арктики На этой неделе Архангельск станет столицей Арктики. Международный арктический форум соберет в этом древнем российском городе представителей полутора десятка стран, которых интересуют перспективы освоения региона. Как ни странно, среди них полно «неарктических»: Север, как выясняется, манит Японию, Германию, Индию, Южную Корею, Китай, Сингапур… Но, конечно, главный сюжет — отечественный. Как распорядиться вековым опытом российского освоения Арктики, в котором сплавлены удачи и неудачи? Что такое вообще сегодня Арктика для нас с вами, когда бизнес-подход, по идее, должен заменить героизм? О том, как подходить к освоению богатейшей полярной кладовой планеты в новом тысячелетии, «Огонек» расспрашивал и министра природных ресурсов, и экспертов Что такое Арктика для России: экономический ресурс, который нужно быстро освоить, уникальный заповедник, который надо сберечь, или вечная головная боль, подаренная географией? «Огонек» искал ответы на эти вопросы у министра природных ресурсов и экологии России Сергея Донского — Сергей Ефимович, ключевой темой форума станет не добыча природных богатств или дележ континентального шельфа, а «человек в Арктике». Почему? — А кому нужен шельф и природные богатства, если не человеку? Для человека и ведется добыча, идет развитие. Человек в Арктике — по-своему уникальное явление. Арктика по сложности условий и задач — это образно космическая одиссея homo sapiens. Казалось бы, она ближе, и сегодня попасть туда технически проще, но условия жизни на этой территории на грани экстремальных: перепады температур до 80 градусов — с минус 50 до плюс 30, долгая полярная ночь, пространства, которые подчас невозможно преодолеть по земле и даже по воздуху. Арктика — это вызов для человека, своего рода особое измерение. Недаром в советские времена отношение к полярникам было как к уникальным людям А сегодня героическое стало обыденным — и в космосе, и в Арктике, хотя героизма в обоих случаях меньше не стало. И без Арктики человек по-прежнему не может до конца раскрыть и осмыслить многообразие этого мира. Недавно прочел одну гипотезу — о том, то прародиной homo sapiens была не Африка, а именно Арктика. И это не удивляет: в Арктике как раз без труда и усилий не выжить…. — Но человек приносит Арктике больше вреда, чем пользы, или наоборот? — Я бы здесь ответил словами известного французского зоолога Жана Дорста: «В глазах биологов появление человека в истории земного шара — крупнейший катаклизм в масштабах геологического времени». И биологи говорят так не напрасно, всем известно, что в связи с деятельностью человека сегодня мы навсегда потеряли таких пернатых, как дронта, эндемика острова Маврикий, бескрылую гагарку, странствующего голубя, а также сумчатого волка в Австралии и другие виды. Но это все примеры безусловного воздействия на природу, а человек еще отличается от других существ тем, что воздействует на нее разумно — он добывает и использует природные ресурсы. Иначе он не может, и весь вопрос в том, какими методами он будет это делать. Если как раньше — от экологического разнообразия Арктики немного что останется. Одна из версий исчезновения мамонта и шерстистого носорога в этом регионе — деятельность человека, который, как выяснили в прошлом году якутские ученые, поселился в Арктике 45 тысяч лет назад. А ведь к творению рук человеческих сегодня присоединяется и сама природа — глобальное потепление, последствия которого на полюсах особо заметны. Не скажу, что все совсем печально: мы фиксируем не только исчезновение, но и появление новых видов существ — например, в районе Земли Франца-Иосифа (ЗФИ) обнаружили полярную акулу, которая живет (не поверите!) 400 лет. — Холода способствуют долголетию… — С холодом как раз проблема: то есть морозы в Арктике по-прежнему зашкаливают каждую зиму за минус 50 градусов, но вместе с тем площади полярных льдов сокращаются год от года. Для акул это, возможно, и к лучшему, а вот популяция белых медведей, по оценкам ученых, под угрозой. Из-за изменения климата в Арктике Россия теряет не только представителей арктической флоры и фауны, но и территории — уходят под воду целые острова. Средняя скорость отступания берегов морей Лаптевых и Восточно-Сибирского составляет 1 м/год, максимальная — 20 м/год. — Что же тогда Россия делит с Западом?! — Звучит несколько провокационно, не делим, а в рамках международного права разграничиваем Арктический континентальный шельф. Процесс это небыстрый — соответствующую заявку мы подавали давно, даже успели ее переписать, пару лет назад я представлял ее в Комиссии ООН в Нью-Йорке, но процедура рассмотрения может занять еще лет пять-шесть. А вот нашу заявку на расширение шельфа в Охотском море в ООН удовлетворили еще весной 2014 года. — Что на кону? — Богатейшая кладовая, но с очень сложным замком (смеется). В Арктике сосредоточены колоссальные запасы природных ископаемых — не только углеводородов, но и металлов, золота. — По прогнозу футуролога Яна Пирса, чьи предсказания сбываются на 85 процентов, уже к 2030 году человечество забудет про нефть и газ… — Полвека назад обещали, что закончится эра угля. Закончилась? По данным Мирового энергетического совета, на угольные станции в США и Германии приходится около половины вырабатываемой электроэнергии, а в Австралии, Индии и Китае эта доля подтягивается к 80 процентам или даже превышает ее. Евросоюз восстанавливает свою угольную генерацию, несмотря на растущий процент альтернативной генерации. И сегодня, и завтра будут востребованы экономически приемлемые ресурсы: где-то это будет уголь, где-то — солнечная энергия, где-то — нефть или газ. Главное — баланс между экономикой и экологией. — Вам это удается? У Минприроды может рано или поздно возникнуть когнитивный диссонанс: вы ответственны и за освоение природных богатств, и за сохранение природы… — Мы за золотую середину: активно продвигаем внедрение экологически чистых технологий, которые при этом экономически доступны, мы стремимся создать условия для обеспечения баланса между экологией и экономикой, в том числе полностью защитить территории от негативного воздействия. За последние годы мы создали немало национальных парков и заповедников в Арктике. — Представляю, как вы встречаетесь с Сечиным, и он вам говорит: или наполнение бюджета, или тюлени… — Не тот пример. Вообще, у «Роснефти» действительно целый блок экологических проектов — есть и программы сохранение белого медведя, моржа в районах перспективного освоения углеводородов. Недавно мы обсуждали с компаниями, как объединить отдельные проекты в единую программу по улучшению биоразнообразия Арктики. Чтобы, например, не десяток проектов по разведению рыбы, а одна масштабная программа. Освободившиеся же в этом случае средства можно было бы направить на решение других экологических задач — их в Арктике немало. Вообще, за пару десятков лет наши соседи дошли до того, что природной популяции рыбы и не осталось: сегодня они вынуждены ее выращивать, а это иное качество продукта. «Племенное стадо» многих промысловых рыб осталось сегодня только в России. — Но с экологией у них получше? — Я бы так не сказал. Проблема мусорных свалок — общемировая и актуальна для всех стран. Но Арктика, конечно, особая статья, согласен. Первым о необходимости проведения там «генеральной уборки» заявил еще в 2011 году президент. Мы провели инвентаризацию — что, где и сколько у нас лежит — и начали работу… За 5 лет вывезли порядка 40 тысяч тонн «железа» и мусора, рекультивировали 270 гектаров территории. Сегодня пришли практически к завершению очистки острова Врангеля, архипелага Шпицберген, Земли Франца-Иосифа и Александры, поселка Амдерма в Ненецком автономном округе, начали чистить свалку судов вдоль побережья Кольского залива (Мурманская область). На реализацию проекта выделено пока 50 млн рублей. Минобороны тоже подключился — вывезли 10 тысяч тонн военного лома. Я недавно летал в те места, видел, как выглядит Арктика без ржавого железа и пятен солярки — красота! Мы пошли дальше: с прошлого года Росприроднадзор стал брать на учет объекты, оказывающие негативное воздействие на среду, таковых в Российской Арктике 228 штук (4 процента от общего числа по стране). Но уборка уборкой, а нужно сделать так, чтобы мусор не появлялся вновь. Чтобы наладить высокотехнологичную переработку мусора, потребуется время, деньги и помощь бизнеса. Сегодня на Западе много говорят об «экономике замкнутого цикла», это когда мусора почти не остается — все уходит в переработку. Мы ставим такие же приоритеты — увеличивать срок службы, эксплуатации товаров, снижать объем природных ресурсов на единицу продукции. Мы можем быть лидерами в этой сфере. Что касается Арктики, то здесь главное — покончить с мусором, хотя кое-что, естественно, останется. — Белым медведям? — Нет, туристам. Для них — материальные свидетельства эпохи освоения Арктики XIX-XX веков — машины, трактора, самолеты, оставшиеся в одном-двух экземплярах на планете. Это артефакты — фактически экспонаты для развития туризма. Сегодня для туризма работают уникальная сезонная станция Борнео (для посещения полюса), рейсы атомных ледоколов из Мурманска к полюсу. В 2015 году на архипелаге Земля Франца-Иосифа был создан специальный пункт пропуска морских пассажирских судов через границу России, что позволило сократить на трое суток путь круизных рейсов, стартующих со Шпицбергена на ЗФИ, уменьшило стоимость таких вояжей и сэкономило время в дороге, что с учетом короткого «туристического сезона» в Заполярье немаловажно. Этим летом планируются уже три таких рейса. — А еще куда турист стремится? — Пользуются популярностью туры по посещению Соловков, Архангельска, Нарьян-Мара, Мурманска. Наиболее доступна для посещения западная часть Арктики, в первую очередь — акватория Баренцева моря: там благодаря Гольфстриму более длительная летне-осенняя навигация, не требующая использование ледоколов. Привлекательны для туристов и фьорды западного побережья Новой Земли, со сползающими в море ледниками, а также арктическая тундра с колониями гнездящихся пернатых, термоабразионные (разрушающиеся под действием тепла и волн) берега северного побережья острова Колгуев (там можно наблюдать дислоцированные погребенные льды древних ледников), капище ненцев на горе Болванская на острове Вайгач и лежбища гренландского моржа на западном побережье того же острова и у острова Долгий… Словом, романтика Арктики никуда не делась. Понятно, что такие туры дороги и сложны, но от желающих нет отбоя, хотя мы и ратуем за то, чтобы россиян в регион приезжало больше, чем иностранцев. — А на деле? — Больше всего китайцев, есть норвежцы (особенно много их на Шпицбергене), но из европейцев больше всего немцев. Но дальнейшее развитие круизного туризма уже потребует упрощения процедуры пересечения границы, для чего может быть использован принцип безвизового посещения наших территорий на какой-то срок, как это было сделано, например, в Санкт-Петербурге. — Если человек так засоряет Арктику, то, может, расширять его присутствие там не следует? — В том-то и отличие Российской Арктики от норвежской или какой-либо другой, что у нас большая территория суши, а не только моря, и она давно заселена. У наших соседей люди в Арктике появляются или на научных станциях, или работая вахтенным методом. В 90-е годы мы рассматривали опыт Канады именно в части формата присутствия на территории, у России есть выбор — ставить поселения или организовывать вахты. Единого решения, в каком направлении двигаться, пока нет. И наверное, и не будет — решение будет приниматься для каждого конкретного случая или проекта. — Например? — Вспомните, как возводился Норильский горно-металлургический комбинат в 1935 году… Это был подвиг порой ценой жизни — самый северный город и завод строились силами заключенных Норильлага, переброшенных туда с Соловков. За годы его существования погиб каждый четвертый заключенный. Сегодня такое даже представить себе жутко. Сейчас технологии позволяют производить блоки будущего завода на Большой земле, а потом привозить их в Арктику и собирать, как конструктор Lego — так строится, например, завод по проекту «Ямал СПГ». И все это так быстро!.. Я был на Ямале до начала реализации проекта — льды, тундра, комары… Прилетел совсем недавно: слева строится завод, справа — настоящий город, в заливе — портовая инфраструктура, урбанизация. И высокий экологический контроль. — Сколько может стоить гуманизация Арктики? — Трудно сказать… Это не посчитать заранее, как и, например, затраты на освоение космоса — слишком масштабные и долговременные проекты. На сегодняшний день гуманизация Арктики — скорее далекая перспектива. Конечно, планы строятся, затраты считаются, но в отношении каждого конкретного проекта. Пока каждый из них штучный «товар» — и сложно, и дорого (десятки миллиардов рублей). Но вкладывать их надо уже сейчас, так как ключ от «арктической кладовой» потребуется очень скоро — лет через пять-десять самое позднее. Так что полным ходом идет расширение уже запущенных проектов, решаются инфраструктурные, прежде всего транспортные, задачи. — Вы о Северморпути? — Не только. Хотя сегодня по нему ежегодно проходят до 8 млн тонн грузов. В прошлом году по Северморпути прошли почти 80 рейсов: все же он — самая короткая дорога из Европы в Азию. Китайцы весьма активно интересуются ею, но вопрос активизации маршрута упирается в его экономическую целесообразность — сначала пусть вырастет спрос на перевозки. Последний раз такое было связано с реализацией ямальских проектов. — Кстати, о шельфе… У России достаточно технологий для его освоения? — Не без проблем, конечно, но вопрос решаем. СССР стал первым в мире добывать арктические газ и нефть, но на суше. В море, на шельфе Запад нас опередил. Технологический разрыв особенно увеличился в 90-е годы, когда России было не до шельфа. Но все меняется: сегодня мы активно наверстываем упущенное. И заметьте: Запад любит говорить о трудности и дороговизне добычи в Арктике, задаваться вопросом, а целесообразно ли это делать, но одновременно, вводя санкции против России, первым делом ограничивает поступление шельфовых технологий для арктических проектов. О чем это говорит? О том, что они всеми силами пытаются затормозить глобальную конкуренцию, и о том, что они сами крайне заинтересованы в перспективах региона. И недавние открытия месторождений на Аляске только разожгли аппетиты. — Санкции нам сильно помешали? — Наши нефтегазовые компании объективно решают проблему. Находятся и технологии, и техника. Другое дело, что упустили время и поэтому сроки реализации проектов увеличились. Запад просчет понял: иностранцы сегодня весьма охотно идут на сотрудничество, если их приглашают, конечно,— те же американцы, итальянцы, недавно обсуждали тему привлечения индийских, французских и китайских компаний. — Но почему освоение Русской Арктики идет так медленно? — Не соглашусь. Арктика уже сегодня обеспечивает добычу 85 процентов газа нашей страны, 11 процентов нефти, не говоря уже о многих металлах. Арктика — это важный, но дополнительный источник целого ряда минеральных ресурсов к уже имеющимся освоенным регионам. Подчеркну — мы не начинаем, а продолжаем освоение Арктического региона, выходим на новые территории и акватории. Его дальнейшее освоение будет происходить при благоприятных экономических условиях. Когда в 2014 году цены на нефть упали, изменилась экономика целого ряда арктических проектов. На мой взгляд, это временные трудности: без углеводородов человечество еще долго не сможет обходиться, а Арктический регион — это ожидаемый источник минерального сырья для многих поколений. Но вскрыть замок арктической кладовой будет непросто — без усилий в этих широтах ничего сделать нельзя. Впрочем, последнее, как ни странно, и привлекает сюда исследователей, ученых и бизнес со всего мира. Как века назад, так и сегодня. Беседовала Светлана Сухова Детали Как чистят Арктику Пилотные проекты по очистке от мусора Российской Арктики Вместо мусора Заповедники — новый проект для полярных широт В границах Арктического региона РФ создана 21 особо охраняемая природная территория федерального значения: 11 природных заповедников, 3 национальных парка, 7 природных заказников — общей площадью 27,1 млн гектаров, в том числе морская акватория — 9,7 млн гектаров. До 2020 года предусмотрено создание одного государственного природного заповедника — «Медвежьи острова» в Республике Саха (Якутия), а также национального парка «Хибины» в Мурманской области общей площадью около 160 тысяч гектаров. На 2017 год запланировано создание федерального заказника «Новосибирские острова», в состав которого войдет участок акватории моря Лаптевых, прилегающий к архипелагу. Хроника Как мы шли на Север История исследования и освоения русской Арктики XII век — появление первых славян в Подвинье и Беломорье 1600-1601 — основание по указу Бориса Годунова для сбора ясака, уплачиваемого пушниной, фактории Мангазеи — первого русского города в Заполярье (север Западной Сибири) 1648-1649 — экспедиция «торгового человека» Федота Попова и казачьего атамана Семена Дежнева на кочах (гребные суда поморов) прошла Чукотский полуостров и через Берингов пролив вышла в Тихий океан 1733-1742 — Великая Северная экспедиция под руководством Витуса Беринга исследовала территории от устья Печоры до Чукотки, Командорских островов и Камчатки 1741 — Семен Челюскин прошел пешком по суше западного побережья Таймыра, год спустя — северное побережье Таймыра. Веком позже северная оконечность Евразии была названа мысом Челюскина 1820-1824 — экспедиция Фердинанда Врангеля и Федора Матюшкина (лицейский друг Пушкина) нанесла на карту материковый берег от устья Колымы до Колючинской губы 1824 — Федор Литке описал берега Новой Земли, а через два года совершил кругосветное плавание 1910-1915 — гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана Степана Макарова сделала детальную гидрографическую опись от мыса Дежнева до устья Лены 1912 — санная экспедиция к Северному полюсу Георгия Седова к Земле Франца-Иосифа, сам Седов умер, не дойдя до острова Рудольфа и был похоронен на мысе Аук 1921 — Владимир Ленин подписал декрет о создании Плавучего морского научно-исследовательского института 1923-1933 — на побережье и островах Северного Ледовитого океана было построено 19 полярных радиометеорологических станций 1932 — впервые удалось обогнуть Землю Франца-Иосифа с севера 1937 — первая полярная научная дрейфующая станция 1930-1940 — героические экспедиции на ледокольных судах «Георгий Седов», «Красин», «Сибиряков», «Литке» под руководством Отто Шмидта, Рудольфа Самойловича, Владимира Визе и Владимира Воронина 1991-2001 — ни одной российской дрейфующей станции в Арктике 2007 — стартовала полярная экспедиция «Арктика-2007» 2009 — российская дрейфующая станция «Северный полюс — 37» география Что такое Арктическая зона