Из-за моря деньги длинные

Этот банк — единственный в своем роде институт: в нем мирно уживаются Россия и Украина, Турция и Греция, Азербайджан и Армения. В экспертных кругах полагают, что для Юга России ЧБТР может заменить Европейский банк реконструкции и развития, акционеры которого решили свернуть работу в нашей стране.
Черноморский банк торговли и развития не слишком у нас известен, хотя Россия является одним из трех крупнейших его акционеров. Что он может предложить в России?
Дмитрий Панкин: Нам легче давать «длинные» деньги. Коммерческие банки ограничены множеством обязательных нормативов, на нас они не давят. При миллиарде долларов капитала и портфеле в полтора миллиарда у нас большие возможности принимать дополнительные риски, в том числе входить в субординированные кредиты, участвовать в капитале. Возможен кредит банку на финансирование малого и среднего бизнеса, без дополнительного залога, есть и чисто проектное финансирование.
Черноморский банк — единственный институт, в котором мирно уживаются Россия и Украина, Турция и Греция, Азербайджан и Армения
Кроме того, мы можем все-таки давать процентную ставку чуть пониже рынка, поскольку за счет высоких кредитных рейтингов («А» от S&P и Moody’s. — Прим. ред.), каких нет ни у одного другого банка в нашем регионе, для нас цена ресурсов немного ниже, чем для любого банка в России, Турции или, скажем, в Греции.
Какая цель у банка по России?
Дмитрий Панкин: В ближайшие четыре года наша задача выйти на объем российского портфеля на уровне 300-350 миллионов евро. Это вполне реально.
<!—

—>
Как уживаются Россия и Украина в одном банке?
Дмитрий Панкин: И российские, и украинские представители понимают, что если мы встанем на путь политической конфронтации внутри банка, то это просто приведет к его концу.
Украинская сторона имеет право вето в банке?
Дмитрий Панкин: Решения принимаются большинством акций, Украина с 14% акционерного капитала блокировать их не может. Но она и не пытается. Все исходят из экономической целесообразности: если проект хороший, акционеры голосуют за него. В Украине, кстати, у нас много проектов: по строительству зерновых терминалов, портовой инфраструктуры, солнечной электроэнергетики — благодаря программам ЕС эта сфера привлекательна.
Если сравнивать инвестиционные возможности Украины и России, где интереснее работать?
Дмитрий Панкин: В Украине есть выгодные проекты, но мешает риск политической нестабильности, передела рынков. В России правила игры понятны и предсказуемы, но высока конкуренция банков за хорошие проекты. Отмечу, что мы должны соблюдать баланс интересов.
Какой вы видите нишу банка в России?
<!—

—>
Дмитрий Панкин: У банка нет представительств в странах. Мы ориентировались на работу с другими банками, прежде всего с Европейским банком реконструкции и развития: он «цеплял» проект, и мы его софинансировали. Но ЕБРР принял решение свернуть работу в России, поэтому теперь мы сами ищем проекты здесь. Присматриваемся к инфраструктурным проектам — транспорт, энергоснабжение, водохозяйство — на Юге России (Ростовская область, Ставропольский и Краснодарский края), теперь это наш приоритет.
Региональные проекты — значит, небольшие?
Дмитрий Панкин: От 20 миллионов до 140 миллионов евро на проект. Для муниципальных и региональных проектов этого достаточно. Но жестких ограничений нет, возможны индивидуальные исключения.
Второе направление — работа с оставшимися в России международными банками.
А с ВЭБом?
Дмитрий Панкин: С ВЭБом работать сложнее из-за санкционных ограничений. Мы можем работать только с его структурами, которые занимаются подготовкой проектов.
В какой валюте кредитует банк?
<!—

—>
Дмитрий Панкин: В долларах, евро, национальных валютах. Недавно, например, мы выдали кредит на миллиард рублей банку, который работает на Юге России. У нас хорошие примеры по Армении, Грузии, где мы размещаем бонды и даем кредиты в национальных валютах.
Чувствуете ли вы запрос на более активное использование национальных валют?
Дмитрий Панкин: Да, из-за санкционных рисков бизнесу стало сложно рассчитываться в долларах не только в России, но и в Турции, Азербайджане. Но, например, в Украине в национальной валюте не готовы работать, в гривнах очень высокие ставки.
Вы рассматриваете финансирование строительства инфраструктуры в продолжение Южного потока?
Дмитрий Панкин: Нам было бы интересно в этом участвовать, если будет выбран вариант продолжения Южного потока в Грецию, Болгарию, Румынию. Какие-то участки мы могли бы профинансировать.
Сейчас мы активно ведем переговоры по участию в поставках российского газа — банк может давать гарантии по оплате. А в рамках поставок газа из Азербайдажана в Турцию планируем заниматься торговым финансированием.

Инфографика «РГ»/Леонид Кулешов/ Игорь Зубков