Наводнение в пустыне. Часть 1

  Большое видится на расстоянии, а лучшее расстояние – это время. Почти день в день десять лет назад, 4 ноября 2006 года, я стал свидетелем до крайности драматичного боя Сергея Ляховича и Шэннона Бриггса в Финиксе, штат Аризона. Тогда я написал  немаленькую статью и о самом этом поединке, и обо всем, что его окружало. Однако теперь я хочу сделать это снова и не только для того, чтобы еще раз пережить те бурные дни, но и потому что многое сейчас видится иначе. Кроме того, теперь я не ограничен газетным объемом, что тоже не мешает делу.

  Итак, я прилетел в Финикс в четверг 2 ноября. Рейс был непрямой, но хоть убей не могу вспомнить, где я пересаживался. Кажется, в Лос-Анджелесе, как и тогда, когда летел в Финикс в первый раз – на бой Кости Цзю с Хулио Сесаром Чавесом в 2000 году. Но, где бы я не пересаживался, помню свои невеселые мысли. Вот так бывает: мысли помню, а где они мне пришли в голову – нет.

  Тогда, на пути в Финикс во второй раз, я подумал, что Америка стала на удивление другой. Шесть лет назад атмосфера на внутренних американских линиях была до странного беспечной. Ты мог пронести на борт хоть пулемет, если он влезал в твой карман. Да и на твоем плече на него вряд ли обратили бы особое внимание. Ну, привык человек так ходить. Если это и преувеличение, то не слишком сильное. Я не помню никакой проверки, когда пересаживался в Лос-Анджелесе, чтобы лететь в Финикс. То есть вообще никакой. Не думаю, что я предвидел события 11 сентября 2001 года, но что-то отчетливо шевельнулось тогда в голове. Я подумал, что когда-нибудь это может привести к беде, и, когда приехал в Москву, всем рассказывал об этом странном раздолбайстве.

  Стюардессы на том рейсе 2000 года были не очень молодыми милыми мамками, добрыми и грудастыми, которые накормили немногочисленных пассажиров от пуза и все искали, чем они еще могут нам помочь. Одна из этих женщин, глядя на меня, решила, что этот мальчик весит меньше ста кило, а раз так, значит, он все еще голоден, и принесла дополнительно еще что-то вкусное. В общем, когда долетел до Финикса, я был совершенно очарован Америкой.

  В 2006 году все было иначе. Тебя прощупывали глазами и проверяли все, что у тебя было, а прежде всего, тебя самого. Я все вспоминал тогда статью одной глупой журналистки, которая оказалась 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и рассказывала, как мало повлияли те события на американцев, принимая шоковое отупение за спокойствие. На самом деле, американцы, больше ста лет не знавшие войны на своей территории, в тот день навсегда перестали чувствовать себя в безопасности. Ни больше, ни меньше.

  Ну, вот я и долетел до Финикса во второй раз. Целью моего командировочного путешествия был бой чемпиона мира в тяжелом весе по версии WBO белоруса Сергея Ляховича с американцем Шэнноном Бриггсом, а из Финикса я потом должен был отправиться еще в Нью-Йорк на бой Владимира Кличко с Кэлвином Броком. Такие тогда были времена. Я проводил в командировках месяца три в год. На дворе стояли жирные годы, которые, как тогда казалось, будут продолжаться вечно. Я был, конечно, не тем, кто на них наваривал, но тем, кому от них что-то перепадало, и у меня, наверное, иногда не хватало такта как-то скрывать это в своих статьях. А надо было, так как процентов восемьдесят моих читателей это липовое благоденствие никак не затронуло. Между тем, до конца этой «жирной вечности» для немногих оставалось всего два года. Потом из нее вылетели такие, как я, и всякие банковские клерки, а в последние годы и люди побогаче.

  Когда уже подлетал к Финиксу, и самолет пошел на посадку, я неожиданно очень ярко и точно вспомнил, что видел бой Ляховича в этом американском городе шесть лет назад в программе Цзю-Чавес. Ну, да, конечно! Он был одним из первых в тот день и проходил на абсолютно пустом стадионе. Из 17 тысяч мест занято было восемь-десять. Еще десяток человек из технического персонала бродили по залу, но на ринг, где шел бой, они даже взгляд не бросали. Это был мой первый выезд на бои за границу, и я, уже почти десять лет отработавший спортивный журналист, просто понятия не имел, когда на такие мероприятия надо приезжать. Сказали, что начало в шесть, я и приехал.

  Когда я вошел в зал, бой только начался, и надо сказать, что смотрелся он странно. Нет, Ляхович выглядел нормально, хотя и у него было немного лишнего веса, но буквально несколько килограммов, что для тяжеловеса никак не криминал, но его соперник… М-да, соперник был хоть куда.

  Я могу сейчас посмотреть, как его звали, но сознательно не буду это делать, потому что это имя все равно давно кануло в вечность и безбедно в ней пребывает. Это был рыхлый жирдяй неопределенной расы и еще менее определенного возраста, весом под 150 кг, и, когда Ляхович в него попадал, весь этот студень начинал ходить ходуном. Он все уже понял и про себя, и про этот бой, но на лице его читалась какая-то мультяшная решимость продержаться подольше, а Ляховичу, между тем, было не так уж просто завалить эту тушу. Его удары вязли в ней, как в киселе, и на лице Сергея читалась некая озадаченность, добавлявшая комический эффект ко всему этому действу.

  Однако тут Ляхович точно попал, и его соперник, не теряя своего решительного выражения, прямо с ним как-то раздумчиво присел, облокотившись на одну руку и оказавшись в вальяжной позе древнего римлянина на пиру. Он очень хотел встать, но поднять свое увесистое желе уже не мог, и тогда решимость на его лице сменилась такой горькой детской обидой, что захотелось дать ему конфетку.

  Между тем, этого терпилу было по-настоящему жаль. На ринг, для которого он подходил, как дойная корова для гусара, которому на ней предложили, размахивая саблей, поскакать в атаку, его вытолкнула явно нелегкая жизнь. Такие мужики иногда бывают даже бездомными, живущими при залах и зарабатывающими таким образом себе на обед. Впрочем, выглядел он так, как будто пустил на жратву то, на что можно было и дом себе купить.

  Жаль было и Ляховича. Я посмотрел программу и увидел, что у него это был уже десятый бой. Так можно и всю карьеру провести. Скажу честно, я тогда подумал, что у Сергея ничего не выйдет, и не потому что у него не было данных, а потому что ему не дадут возможности их показать: так и продержат на мешочной диете всю карьеру.

  Слава Богу, я ошибся. Сергей Ляхович дождался своего звездного часа, хотя шел к нему долго и не без проблем. 1 апреля 2006 года он совершенно неожиданно победил очень неплохого в то время американца Леймона Брюстера, для чего ему даже пришлось вставать с пола в 7 раунде, и завоевал титул WBO в тяжелом весе. И вот теперь через семь месяцев после своего триумфа он должен был в первый раз защищать свой титул против Шэннона Бриггса.

  Ну а самолет тем временем сел с приличным опозданием, из-за чего я не успевал на пресс-конференцию. То ли в Лос-Анджелесе или где там я делал пересадку, то ли уже здесь, в Финиксе, когда меня спросили на пограничном контроле, зачем я прилетел, мой ответ, что на матч Ляхович-Бриггс, вызвал полное недоумение. Бриггса парень еще припомнил, как припоминают кого-то, с кем лет двадцать-тридцать назад учились в одной школе и никогда особо не контачили, а вот имя Ляховича вызвало полное недоумение: «Кто? Лья-что? (Lya-what?) Чемпион МИРА в ТЯЖЕЛОМ весе?!»

  Я лишний раз убедился в том, что американцы в психическом плане удивительно здоровый народ, и именно поэтому они всегда будут, в конечном счете, побеждать, как бы многим ни хотелось обратного. Они не сосредотачиваются на неудачах. Если бы в их истории было какое-нибудь Бородино, они бы не объявили его победой, а просто забыли бы о нем. Осталась бы только пара сухих фактов в учебниках.

  Титул чемпиона мира в тяжелом весе больше ста лет был для них настоящей национальной святыней. Однако после того, как ею сначала завладел британец Леннокс Льюис, а потом наступила долгая эра доминирования боксеров из бывшего СССР, прежде всего, братьев Кличко, бокс стал существовать для американцев БЕЗ тяжелого веса. Своим тогдашним претендентам они цену знали и как бы говорили им: «Ребята, вы сначала побейте кого-нибудь из этих русских, а потом мы выучим ваши имена». Объяснять им, что братья Кличко – украинцы, а тот же Ляхович – белорус, тоже не стоило. Эта информация проходила через них, как вода сквозь сито. Она их не интересовала. А посему усвоить ее они были не более готовы, чем Вовочка из анекдота интегральное уравнение.

  В общем, начало было унылое. В день приезда я так никого и не встретил: ни Ляховича, ни Бриггса, ни Дона Кинга, который проводил это мероприятие, и, честно говоря, не очень печалился по этому поводу. Кто летал в Америку, тем более с пересадкой, тот меня поймет. Когда ты, наконец, окончательно ступишь на твердую почву, тебя уже ничего не интересует. Надо только любой ценой дотянуть до вечера и не ложиться спать раньше, иначе все твое пребывание там превратится в затяжной кошмар. Днем будешь, как бревно, спать не ворочаясь, а ночью ворочаться без сна.

  Мне надо было продержаться буквально несколько часов. Я зарегистрировался в отеле и отправился в какой-то недорогой ресторан, где заснул бы носом в салате, как пьяный гость на свадьбе, если бы хохочущая официантка не прервала мое затяжное пике в тарелку. В общем, как-то я дотянул часов до десяти, после чего с чувством человека, только что совершившего серию подвигов, заснул.

  Проснулся я через пару часов. Кто-то с силой ломился ко мне в дверь.

  (продолжение следует)

Александр БЕЛЕНЬКИЙ
27 октября 2016, 17:42