Город огней. История австралийского боксера-мафиози, мечтавшего о службе в полиции

Попасть в тюрьму, стать боксером, спалить бандитский притон – список дел Джекки Бромгаутлера.

  Перт получил прозвище «Город огней» в 1962-м году, когда все жители одновременно включили в домах свет в момент пролета над городом космического корабля Friendship 7. Но для Джекки Бромгаутлера Перт стал городом огней за 50 лет до этого.

  В 1904-м о космических полетах грезил только Жюль Верн. У парней с портового района были мечты проще: вытащить родителей из убогой хибары в трущобах и стать уважаемым человеком. Об этом грезил и Джекки. Он, его мать и сестра ютились в железной коробке в районе рыбного завода. Мать сутками пропадала в матросском кабаке, пытаясь мытьем полов и кружек наскрести денег на завтрак детям. Денег на школу не было. Джекки и его сестра расспрашивали более везучих друзей о том, что им объясняют в классе, иногда подслушивали под окнами школы. Читать и писать они не умели. Джекки ждал, когда ему стукнет 16 и он пойдет в бригаду дружинников, патрулировавших трущобы. Он трясся от нетерпения и думал, что это единственный путь к воздуху – после пяти лет гражданского патруля можно было подать заявление на низшую должность офицера в полиции. Служба в участке была его мечтой.

  Воздушные замки планов нужны лишь для того, чтобы смешить Бога. Джекки понял это, когда после воскресной службы в церкви его скрутил местный шериф и привел в отделение. 15-летнему Бромгаутлеру вменялась кража пожертвований – тарелку передавали по рядам лавок в конце службы, но когда она достигла ответственного прихожанина, в ней болталось лишь несколько центов. Почему за кражу взяли Джекки, кто видел, что он воровал, куда он дел тяжеленную мелочь – никого не волновало. Он и его мать с сестрой были самыми нищими в приходе, а значит самой легкой мишенью. Нет никаких улик, указывающих на то, что Бромгаутлер украл деньги, но нет и свидетелей, подтвердивших обратное. Суд бросил Джекки в тюрьму на пять лет.

  Чтобы скоротать время за решеткой, многие люди уходят в книги. Другие тонут в наркоте. Третьи цепляются за спорт. Читать Джекки не умел, наркотики парня не привлекли. Его внимание заняли турник и брусья в тюремном дворе. Стирая руки до мозолей, он проводил на площадке все свободное от работы на швейной фабрике время. Там он познакомился с тренером, который в свободной жизни занимался боксом и тотализатором. Мужик сдружился с 17-летнем парнем и стал учить его боксерским приемам. Так у Австралии появился будущий чемпион в легком весе.

  Выйдя на свободу, Джекки оказался предоставлен сам себе: его учитель остался за решеткой, а сестра и мать влачили такое же жалкое существование, как и пять лет назад. Им нужны были деньги, и Бромгаутлер отправился на рыбный завод – место, где работал каждый первый в портовых трущобах. Днем 20-летний Джекки молча разгружал лодки и чистил рыбу, а вечерами рвал здоровых мужиков, боксируя в подвале завода. Дневную выручку он ставил на себя – и ни разу не проиграл.

  Джекки стал участвовать в городских турнирах. Он занимался с тренером, которому отдавал выигрыш в случае победы. А побеждал Джекки всегда, то есть минимум на семнадцати турнирах. Им интересовались промоутеры и предлагали отправиться в турне по Австралии, но парень не хотел бросать семью. Не выезжая и Перта, Джекки провел три титульных боя – в первом раунде первого боя он отправил в нокаут некоего Эди Фицсиммонса, во втором бою Бромгаутлер сломал челюсть австралийскому олимпийцу Билли Ньютону, а третий проиграл, получив перелом скулы и смещение шейного позвонка от Джерри Джерома. Это поражение стало единственным известным у Джекки. После этого Бромгаутлер отказался от работы с промоутерами и вернулся на завод.

  Еще во время подпольных боев его заметил местный чиновник Томас Мэйсон, который работал в совете района и намеревался пройти в городской совет Перта. Но так как система всегда была едина с мафией, а вся Австралия сто лет назад ломилась от гангстеров, Мэйсон опасался за свое здоровье. Чиновник предложил Джекки стать телохранителем. Тот согласился – на рыбном заводе и ставках много не заработаешь, профессиональная карьера потухла в самом старте, а место рядом с чиновничьей кормушкой всегда теплое.

  Три года Бромгаутлер охранял Мэйсона. Он видел, как тот прошел в городской совет. А затем возглавил комиссию по игорному бизнесу. То ли под давлением мафии, то ли из личных убеждений Мэйсон решил прикрыть тотализатор и незаконные бои в порту. Джекки, знавший, что для многих подпольный спорт – единственный способ не сдохнуть в канаве, попытался поговорить с боссом, а когда тот начал выгонять охранника, нокаутировал чиновника, взял куртку и пошел домой. За драку с боссом Бромгаутлер не получил прямого наказания, но тотализатор в порту прикрыли, и боксер лишился половины заработка.

  Еще будучи телохранителем Мэйсона, Бромгаутлер участвовал в национальном турнире любителей бокса Австралии, проходившем в Брисбене. В нем мог участвовать любой желающий спортсмен. Чемпионат шел неделю и включал в себя 50 боев, проходивших иногда в одно и то же время. То есть человек, который собирался забрать призовые в 2000 долларов, должен был провести за семь дней 15 боев.

  Джекки был сухим и жилистым. Это позволяло ему много двигаться по рингу, а серии быстрых выпадов маскировали запрещенные удары по почкам и в пах. Такой стиль требовал огромной выносливости, поэтому Джекки сидел на диете, тренировался по 5-6 часов в день и старался проводить хотя бы один бой в три дня. Бывало, что он вступал в конфликты только ради драки. Тотальная любовь к мордобою принесла победу на турнире в Брисбене – все 15 боев Джекки выиграл нокаутом. На часть выигрыша Бромгаутлер организовал сестре свадьбу.

  Но при этом мечта детства оказалась разрушена. Честная жизнь офицера полиции, о которой грезил Бромгаутлер, была в недоступной реальности: о продолжительной карьере боксера он уже не думал из-за смещенного позвонка, а на любительских турнирах много не заработаешь. Так 25-летний Бромгаутлер попал в мафиозную команду Оливера Купера, обитавшего в том же порту. Бандиты занимались налетами на банки и мелких ростовщиков в небольших городах штата. В день они могли совершить до десятка ограблений, и их кошельки быстро пухли. Всего за год они подмяли под себя ювелирный бизнес в Перте, завладели несколькими кабаками и организовывали тотализаторы. Бандитов боялись, но шли к ним за решением проблем. Особой справедливостью, правда, Купер не отличался – убить человека прямо на аудиенции для него было чем-то обыденным.

  То ли у Джекки Бромгаутлера, уже опытного грабителя, внезапно взыграла совесть, то ли мечта детства о службе в полиции не давала покоя, то ли его прижали – неизвестно, но постепенно боксер стал сливать копам информацию о своих подельниках. В то же время он, наконец, вывез мать и сестру, муж которой куда-то испарился, из трущоб и купил им небольшой дом в пригороде. Благополучие двух женщин – все, о чем, волновался тогда Джекки. Неизвестно даже, собирался ли он сам жениться.

  Когда начались аресты людей Оливера Купера, босс пришел за предателем. Однажды, вернувшись домой к матери, Джекки обнаружил сестру с тремя пулями в груди, а мать со сломанными ногами. В кухне стоял открытый баллон с газом. Но взорваться газ не успел – Джекки не курил, а мать по счастливой случайности не отравилась, потому что гангстеры забыли закрыть окно. Джекки Бромгаутлер затеял вендетту.

  Похоронив сестру и положив мать в госпиталь, боксер взял автомат и пошел на свидание с Купером. Когда Джекки приехал в квартиру босса, стрелять не пришлось – пока Бромгаутлер занимался похоронами, большинство членов банды уже арестовали, и апартаменты пустовали. Джекки залил бензином несколько этажей деревянного дома, квартиры в котором принадлежали подельникам Купера, и поджег. Так ночной Перт стал Городом огней для Джекки Бромгаутлера.

  В последующие годы бывший боксер пытался пробиться в городской совет, но проиграл выборы. Возвращаться на рыбный завод и заниматься боксом уже не позволяло здоровье. Мать умерла. У Джекки родился внебрачный сын – он так и не женился. Бромгаутлер умер в 40 лет. Последние пять лет жизни он провел, работая в том месте, о котором так мечтал: в полицейском участке он мыл полы и разносил еду.