Из уст Путина услышали намек об изменении всей системы власти

Разбираемся вместе с политологам

(function(w,doc) {
if (!w.__utlWdgt ) {
w.__utlWdgt = true;
var d = doc, s = d.createElement(‘script’), g = ‘getElementsByTagName’;
s.type = ‘text/javascript’; s.charset=’UTF-8′; s.async = true;
s.src = (‘https:’ == w.location.protocol ? ‘https’ : ‘http’) + ‘://w.uptolike.com/widgets/v1/uptolike.js’;
var h=d[g](‘body’)[0];
h.appendChild(s);
}})(window,document);

«Пока я никаких конституционных реформ не планирую», — сказал Владимир Путин, отвечая вчера на вопрос, стоит ли в повестке его нового срока перераспределение полномочий между ветвями власти. И, похоже, к слову «сказал» вряд ли можно добавить «как отрезал». Переизбранного президент нельзя упрекнуть в неточности формулировок: если прозвучало «пока», значит действительно «пока». Следовательно, планы могут поменяться.

То, каким может быть конечный результат преобразований, доходчиво объяснил соперник Путина по прошедшим выборам Владимир Жириновский: «Будет Госсовет — коллективный орган. Председатель Госсовета с правами президента будет выбираться на заседании Госсовета, а Госсовет будет формироваться из лучших губернаторов, для видимости лучших, министров, сенаторов, депутатов». И в качестве главы этого органа Владимир Путин, мол, будет править пожизненно.

Конечно, не ко всем предсказаниям Владимира Вольфовича стоит относиться всерьез. Но очень часто в этих сказках содержится весьма толстый намек на реально существующие сценарии. И это как раз такой случай. Известно, что проект создания обновленного Госсовета, статус и конфигурация которого весьма близки к картине, нарисованной Жириновским, был подготовлен близкими к власти экспертами еще несколько лет назад.

Хода проекту, понятно, не дали, но и в утиль, насколько известно, он не был списан. Бронепоезд стоит на запасном пути, и теоретически в любой момент может быть приведен в действие. Впрочем, по сравнению с моделями государственного устройства, практикуемыми большинством наших соседей по СНГ, конструкция эта выглядит чересчур громоздкой и ненадежной. Точно так же, как и превращение державы в парламентскую республику. Помнится, Михаилу Саакашвили эта затея стоила в итоге полной потери власти.

Куда проще отменить ограничение по количеству президентских сроков. Возьмем для примера ветерана постсоветского президентского корпуса — Нурсултана Назарбаева: человек находится во главе страны вот уже почти 30 лет, с 1989 года (в 1989-1991 годах — первый секретарь ЦК КП Казахстана, с 1991 года — президент), а от власти ничуть не устал.

Три года назад — на тот момент Нурсултану Абишевичу было почти 75 лет, — он триумфально переизбирался на новый пятилетний срок. Через два года, когда пройдут новые выборы, Назарбаеву будет 80. А ответа на вопрос «кто, если не он» по-прежнему нет.

На последних выборах Назарбаев победил с результатом 97,75 процента. Путинский электоральный урожай, конечно, более скромен, но для России, если говорить о федеральном уровне власти, это абсолютный рекорд. Такой уровень электоральной поддержки дает Владимиру Владимировичу карт-бланш на практически любой внутриполитический сценарий. И слово «пока» в его заявлении свидетельствует о явном нежелании сужать рамки возможного.

«Он сохраняет свободу рук, — подтверждает президент Центра политических технологий Игорь Бунин. — Мало ли как изменится ситуация. Все течет, все меняется». Тем не менее основным планом власти на 2024 год, убежден политолог, остаются «выборы по модели 2008 года, где он сам выберет преемника». По версии Бунина, путинская фраза содержит в себе обязательство не менять без нужды, без форс-мажора Конституцию и правила игры: «В принципе он, конечно, не хотел бы идти по пути товарища Си».

«Путин как опытный политик всегда оставляет себе пространство для маневра, — вторит коллеге глава холдинга Minchenko consulting Евгений Минченко. — Любой однозначный ответ загоняет политика в рамки. А его задача — держать максимально свободными свои руки». И так же, как Бунин, считает, что «план А — уйти, сохранив неформальное влияние, оставив человека, которому может доверять». Понятно, правда, что на этот раз глава государства вряд сменит Кремль на Белый дом. Вопрос, куда он уйдет, пока остается открытым. «Даже Путин этого не знает, — считает эксперт. — Зачем нам сейчас гадать? До 2024 года надо дожить. Сейчас формируется новая команда. Очень многое будет зависеть от состава и качества этой команды».

С чем безусловно можно согласиться — это с тем, что за шесть лет в жизни страны может случиться всякое. Устоит ли Владимир Владимирович перед причитаниями «на кого ты нас покидаешь», которые, можно не сомневаться, будут все более громкими, настойчивыми и многочисленными по мере приближения минуты расставания с властью, а под конец сольются оглушающий многоголосый рев?

Будем надеяться, что у президента достанет силы воли не поддаться очень заразному и крайне опасному для развития страны среднеазиатско-белорусскому конституционному синдрому.