Эксперт назвал страны, где производят «Новичок»: среди них США

Российский военный химик оценил на «двойку» британское расследование по делу Скрипаля

(function(w,doc) {
if (!w.__utlWdgt ) {
w.__utlWdgt = true;
var d = doc, s = d.createElement(‘script’), g = ‘getElementsByTagName’;
s.type = ‘text/javascript’; s.charset=’UTF-8′; s.async = true;
s.src = (‘https:’ == w.location.protocol ? ‘https’ : ‘http’) + ‘://w.uptolike.com/widgets/v1/uptolike.js’;
var h=d[g](‘body’)[0];
h.appendChild(s);
}})(window,document);

Британские врачи сообщили об улучшении здоровья Юлии Скрипаль, дочери экс-полковника ГРУ Сергея Скрипаля. Эксперты обсуждают новые версии их отравления в британском Солсбери, в том числе возможность нанесения отравляющего вещества на дверную ручку их дома. Мы попросил прокомментировать ход расследования руководителя лаборатории химико-аналитического контроля научного центра Минобороны России Игоря Рыбальченко.

— Россию в связи с отравлением в Солсбери английского шпиона украинского происхождения и его дочери обвиняют ни больше, ни меньше как в применении на территории чужого государства отравляющего вещества А234 (по западной классификации — «Новичок»), которое якобы было впервые синтезировано в СССР. Насколько серьезны доказательства и есть ли они?

— Политические аспекты от меня далеки. Особенно такие, которыми оперирует премьер Великобритании в своей шестислайдовой презентации: Россия оккупировала Грузию, пыталась совершить переворот в Черногории, сбила малайзийский Боинг — и значит, она отравила Скрипаля.

– Хорошо, а как быть с ее вроде бы техническим доводом – о том, что вещество, использованное в Солсбери для покушения, является чисто прерогативой России, больше его ни у кого нет, и следовательно следы ведут в Россию.

– Это неправда. Профессионалы над такими аргументами посмеиваются. Беда в том, что обыватель привык верить премьерам на слово.

Но, на мой взгляд, мы немножко спешим. Ведь пока никто точно не знает, чем были отравлены люди. Вещество, о котором все говорят – А234 «Новичок» – назвал министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон. Он же, кстати, вынужден был признать, что Великобритания располагает образцами этого вещества. В противном случае так быстро идентифицировать химическую субстанцию, как это сделал Лондон, очень трудно. На лабораторные исследования, если образца нет, могут уйти недели.

Итак, А234 точно есть у Великобритании. Местные СМИ называли даже лабораторию в Портон-Дауне, где с ним могли работать. Но это далеко не все обладатели этого вещества.

Еще в 1998 году в аналитической базе данных Национального института стандартов США, который располагается в Нью-Йорке, была размещена запись о синтезировании вещества — аналога А234. Были приведены данные его спектрального анализа. Назван разработчик – военный исследовательский центр США. А это означает, что вещество было синтезировано в США, минимум, года за три-четыре до попадания во всемирно известный каталог.

Не имея в наличии вещества, нельзя провести его спектральный анализ. Эта база данных включает спектральные характеристики всех вновь синтезированных органических соединений, независимо от того, для каких нужд они сделаны. Сегодня в базе информация о 300 тысячах органических соединений.

Правда, с аналогом А234 произошла почти детективная история. Из справочника, который только расширяется за счет включения в него новых полученных в результате органического синтеза веществ, вдруг исчезла запись 1998 года об этом веществе.

– Как это можно объяснить?

– Не знаю. Не исключено, что какие-то влиятельные структуры в США решили «не светить» лишний раз это химвещество. Но поезд, как говорится, ушел. Сейчас никто не может опровергнуть тот факт, что США обладают веществом А234, как минимум, с 1998 года.

– Итак, список стран-обладателей А234 расширяется?

— Скажу больше: в этом списке могут находиться десятки стран. Слово «Новичок» для определения нового класса веществ нервно-паралитического действия вошло в обиход после того, как эмигрировавший в США в 1994 году советский ученый Вил Мирзаянов в 2008 году опубликовал несколько формул этого соединения. С его слов, это был результат исследовательских работ в СССР.

Так вот, вам любой специалист скажет, что с момента публикации этих формул воспроизвести это органическое соединение для химиков-синтетиков не является проблемой. Потому что все полупродукты, то есть химические компоненты будущего отравляющего вещества, коммерчески доступны. Синтезировать их, зная формулы Мирзаянова, не трудно.

Когда Мирзаянов уехал в США в 1994 году, он, конечно, знал эти формулы. Просто он их не публиковал. А кому он их передал — одному Богу известно. Но то, что он передал, это точно. Иначе зачем он там был нужен.

— Можно, хоть примерно, сказать в каких еще странах могли бы получить такое вещество?

— Еще раз повторю: важно иметь структурную формулу. Она с 2008 года общедоступна. Что касается технологических возможностей различных стран, могу, например, сказать, что при Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) есть сеть аккредитованных национальных лабораторий. Всего их сейчас порядка двадцати. Они есть в развитых странах, таких, как США, Великобритания, Швеция, Финляндия. Есть очень сильная лаборатория в Китае. Мощная иранская лаборатория входит в число аккредитованных центров. Во всех этих центрах под контролем ОЗХО проводятся исследования по синтезу органических веществ. Так вот, мое мнение, — любая из этих лабораторий способна синтезировать такое вещество, как А234.

Полупродукты доступны, методики понятны. Надо иметь персонал, имеющий опыт работы с высокотоксичными веществами. А в этих лабораториях такой опыт имеют все сотрудники. В них под контролем ОЗХО работают с различными токсикантами. Лаборатории делают встречный синтез, чтобы идентифицировать при анализе представленное вещество.

— В кустарных условиях можно получить А234?

— Организовать лабораторию, набрать химиков — сейчас не сложно. «На кухне», конечно, его не сделаешь. Но более или менее нормальная синтетическая лаборатория, с хорошей вытяжной системой, со всеми необходимыми атрибутами позволяет это вещество синтезировать.

— А как относится к заявлению британских официальных лиц о том, что раз «Новичок» впервые получен в СССР, то и вина наша в деле Скрипаля очевидна?

— Уверен, специалист отнесется к этому, как к неумной шутке. Вот вам прямая аналогия: в прошлом году в Куала-Лумпуре убили брата Ким Чен Ына. Поразили большой дозой нервно-паралитического токсина VX, и человек умер в муках в течение 15-20 минут. Это самое токсичное из фосфоро-органических веществ. А знаете, где оно впервые было получено? В Англии, в послевоенные годы. Но из-за этого после убийства брата лидера КНДР никто же не показал пальцем в сторону Великобритании. Мол, англичане применили химическое оружие против Малайзии, и что следы преступления ведут в Англию. Совершенно одинаковый случай с Солсбери.

Или вот. Доказано, что в Сирии применялся зарин. До сих пор, правда, не известно, кто это делал. Но при этом никто же не показывает пальцем на Германию, где этот зарин был впервые синтезирован.

— Ясно. Тем не менее, Лондон говорит о почти о доказанном русском следе в деле Скрипаля. Что имеется в виду?

— Лучше спросить у них. Если же это намек на то, что по взятым с места преступления пробам вещества при анализе можно однозначно указать на страну изготовления или даже на конкретный химзавод, где произведено вещество, то это тоже неправда. Любой химик подтвердит: установить по пробе вещества место его изготовления невозможно. Все эти субстанции синтезируются из полупродуктов, которые коммерчески доступны.

Все их покупают в одной и той же коммерческой системе, например, Sigma-Aldrich, и после их синтеза получается вещество, по которому невозможно определить, где оно было синтезировано. Поэтому говорить о том, что следы из Солсбери ведут обязательно в Россию, просто не корректно.

Географически отследить происхождение вещества невозможно. Оно не имеет никаких производственных маркеров.

— Что известно о веществе А234?

— Могу сослаться только на данные международного электронного справочника органических веществ. Согласно ему, А234 — очень плотное вещество, с температурой плавления 109 градусов по Цельсию. В газообразное состояние переходит при 258 градусах. В качестве боевого отравляющего вещества его употребить трудно. Нужно сначала получить мелкодисперсные его фракции и затем, например, распылить. Попадание вещества на кожу, в кровь, пищеварительный тракт приводит к смертельному поражению. Кстати, признанной симптоматики при поражении А234 не существует.

— Как оцениваете действия британских властей по расследованию ЧП?

— На «двойку». Очень много странного. Если вы заявляете о применении кем-то химоружия, то должны немедленно поставить в известность ОЗХО. А затем вместе с инспекторами этой организации собирать пробы, проводить расследование. Ничего этого британцы не сделали. Вместо этого они начали собственное расследование, сбор проб, изучение пострадавших.

Первые два-три дня говорили об отравлении пострадавших фентанилом. Потом вдруг всплыл «Новичок». Инцидент произошел 4 марта, а в ОЗХО официально Лондон обратился только 14 марта, то есть через десять дней. Приехали инспектора 19-го. Какие они пробы смогут собрать, как это предписано стандартными операционными процедурами, — большой вопрос. Я глубоко сомневаюсь, что они стали это делать. Скорее всего, довольствуются тем, что предоставят британцы.

После этого пробы доставят в Гаагу, в ОЗХО. Их подготовят к исследованиям, разделят и дадут двум или четырем аккредитованным независимым лабораториям из разных стран. Результаты анализа, думаю, объявят недели через две.

— ОЗХО можно верить?

— Будем надеяться на ее объективность. Хотя после так называемого расследования химического инцидента в сирийском Хан-Шейхуне доверия к ОЗХО поубавилось: на место происшествия инспекторы не выезжали, заключение делали по показаниям неизвестных свидетелей и неизвестно от кого полученных проб. Очень надеюсь, что в случае с Великобританией обойдется без такого безобразия. Но, честно говоря, ситуация тоже сомнительная, о чем я уже говорил.

— Получается, все разговоры о русском следе — это обычный лондонский туман?

— Я знаю только то, что названное британцами вещество, якобы использованное против Скрипалей, является общедоступным. Оно могло попасть в руки кому угодно — какой-то спецслужбе Великобритании или террористической группировке.