Почему жители Звенигорода протестуют против объединения с Одинцово

МОСКВА, 30 ноя — РИА Новости, Анастасия Гнединская. Бревенчатый дом реставратора Алексея Мельниченко стоит прямо в центре Звенигорода. Из окон, украшенных резными наличниками, открывается вид на липы, под одной из которых любил пить козье молоко молодой Чехов. Сам дом достался Мельниченко по наследству от прадеда-фельдшера — тот работал в больнице с будущим писателем. Смогут ли любоваться этим видом правнуки реставратора, непонятно.

Двадцать девятого ноября было принято решение слить Звенигород, Одинцово и окружающие их сельские поселения в единый городской округ, хотя на публичных слушаниях многие звенигородцы выступали категорически против. Люди считают, что вместе с объединением в город придут высотная застройка, повышение тарифов ЖКХ и вторая смена в школах. Власти парируют: за счет аккумулированного бюджета и более богатых соседей можно вытянуть город-банкрот из долговой ямы. В день публичных слушаний корреспондент РИА Новости отправилась в Звенигород, чтобы узнать аргументы противников и сторонников укрупнения.

«Дома горят как свечки»

Здание Манежа находится почти на въезде в Звенигород. Под толстым слоем советской штукатурки кладки почти не видно, арочные окна заложены кирпичами, но Манеж — самое старинное каменное гражданское строение в городе. Сейчас его реставрируют, позже в нем будет музей. Но если бы не местные активисты и депутаты, в этих стенах давно бы уже располагался очередной суши-бар или магазин.

Три года назад особняк выставили на торги по программе «рубль за метр». За этот форпост старого Звенигорода активисты сражались долго. На торце до сих пор сохранилась надпись, сделанная баллончиком с краской: «Здесь все же будет музей!».

«Мы устраивали одиночные пикеты, собирали подписи против торгов. Значительную помощь оказали наши местные депутаты, которые рассылали запросы куда только можно. В итоге торги отменили», — не без гордости рассказывает председатель звенигородского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) Мария Уранова.

И так со многими зданиями. Если проехать чуть дальше, упираешься в другой особняк — дом купца Пискарева. Еще одна из старейших каменных построек в городе. В эти стены прекрасно вписался бы музей купеческого быта, гостиница. На худой конец — ресторан. Но дом стоит полуразрушенный, на стенах — следы от огня, на заборе вывеска «Продается».

«При предыдущей администрации дом Пискарева передали в частные руки некоему Шагалову. Тому разваливающийся особняк, понятное дело, был не нужен — его интересовала земля в центре города. Однако дом Пискарева — объект культурного наследия, просто так снести нельзя, — объясняет Уранова. — Возможно, поэтому особняк дважды горел. Но в итоге, благодаря многочисленным депутатским запросам и вмешательству общественников, с Шагаловым удалось заключить обязательства по охране дома. Особняк он должен восстановить».

Вообще, замечает Уранова, исторические дома в центре Звенигорода горят с мистической регулярностью — «как свечки». Едем на перекресток улиц Соловьевской и Ленина, где не так давно полыхал еще один деревянный дом конца XIX века. С ним произошла странная метаморфоза. Долгое время здание носило статус выявленного объекта культурного наследия, однако после экспертизы в список не попало — не хватило «значимости».

«Проблема в том, что охранные свойства памятник приобретает не после того, как получает статус, а когда его выявляют, — уточняет собеседница. — Этот же дом никто не оберегал. В итоге за время проведения экспертизы он успел частично разрушиться и сгореть. Очень удобно, учитывая, что, по действовавшему генплану, на этой территории должен был появиться микрорайон со среднеэтажной застройкой».

«Хотят подмять под Одинцово»

В нескольких минутах ходьбы — роща 25-летия Победы. Туристы сюда заезжают редко — у них своих берез под окнами хватает. Но для звенигородцев это знаковое место. Когда-то здесь был овраг, который потом засыпали, построили рядом пятиэтажку, заселили ее бывшими фронтовиками. Они-то на очередную памятную дату и засадили пустырь березами. А пять лет назад городские власти решили построить тут многоэтажку.

«Нам было сказано прямым текстом: «Березы пилим, дом строим». Народ пошел в суд — в итоге добились того, чтобы парк признали объектом культурного наследия. Сейчас здесь нельзя вырубить ни одной березы».

По словам Марии Урановой, половина достижений по сохранению исторического облика стала реальностью только благодаря депутатским запросам и тому, что в городе есть самоуправление. «У нас депутаты — это не люди из телевизора. Это наши соседи, одноклассники. Мы спокойно приходим к ним на прием без записи, можем встретить на улице и обсудить проблему, — в словах Урановой нет пафоса, скорее убежденность. — Однако после объединения город будут представлять два пришлых депутата, которые, может, и в Звенигороде-то ни разу не были. На наши памятные березки и монастырь им наплевать!»

Про обитель Мария упомянула неслучайно. Саввино-Сторожевский монастырь — основная достопримечательность, ради которой сюда едут туристы. Открыточный вид на его белокаменные стены с берега Москвы-реки помнят многие. Но пейзаж этот рискует остаться только на старых фотографиях. Земли на так называемой Мясиной горе, откуда и открывается самый красивый вид на обитель, продали под коттеджную застройку.

Случилось это давно, еще в 2009 году. Однако ни одного коттеджа здесь не возвели. Опять же — во многом благодаря местным парламентариям и активистам, которые борются за эти земли. И даже смогли вернуть части проданных территорий статус земель сельхозназначения.

«Жители небезосновательно опасаются ускоренной урбанизации, которая может начаться после объединения как в самом Звенигороде, так и на территориях окружающих его сельских поселений, — утверждает заместитель председателя центрального совета ВООПИиК Евгений Соседов. — В случае вхождения в единый городской округ сельские территории теряют свой статус и становятся частью единого образования. Если раньше на их территориях действовали ограничения по этажности застройки — не выше трех этажей, то в городских образованиях этого нет».

Да, Звенигород — далеко не село. Центр от массовой застройки вроде как должен охранять статус исторического поселения, который городу вернули в 2013-м, правда, до этого успев порушить множество деревянных особняков. «Но границы исторического поселения до сих пор не определены. Ничто не мешает после объединения уменьшить их, условно говоря, до полукилометра, а остальное застроить многоэтажками», — полагает Соседов.

Но это лишь верхушка айсберга. Жителей возмущает и то, что их город как минимум с 700-летней историей хотят «подмять» под Одинцово, который еще каких-то 50 лет назад был небольшим рабочим поселком.

«Десять покосившихся палаток из прошлого века»

На публичные слушания в ДК имени Любови Орловой пришли 517 человек. Для города с населением 22 тысячи, включая малолетних детей и немощных стариков, это много. Чиновников ждали под композицию «Эммануэль» и препирательства из-за мест в партере. Первым к трибуне вышел глава Одинцовского района Андрей Иванов. Он заверил, что после объединения не изменится ничего, кроме административно-территориального статуса: «Когда говорят, что увеличатся тарифы ЖКХ, отменят общественный транспорт, будет масштабная безработица, — это бред».

Чиновник также заявил, что «ни в какой микрорайон Одинцова Звенигород не превратится. Он сохранит статус города». Не изменится якобы и его статус как исторического поселения. «Следовательно, сохранятся все ограничения по плотности и этажности застройки», — уверял Иванов. По его словам, объединение с более богатым Одинцовым и сельскими поселениями (среди которых, к слову, Барвиха) откроет новые финансовые возможности:

«Звенигород — дотационный город, где традиционно не хватает бюджета для решения накопившихся проблем. У вас практически нет городского имущества, не осталось городских земель, необходимы серьезные вложения в систему жилищно-коммунального хозяйства. Что здесь захватывать (противники объединения называют процесс не иначе как «рейдерским захватом». — Прим. ред.)? Десять покосившихся палаток из прошлого века?»

Эта фраза явно была лишней. Оратора тут же освистали и попросили уйти со сцены.

«Основной аргумент за объединение, который выдвигают власти, — это консолидация всех бюджетов и распределение их между поселениями будущего округа. Иными словами, если Барвиха такая богатая, нужно забрать у нее доходы и раздать всем. Но это странная постановка вопроса, ведь Барвиха живет за счет налогов, которые платят ее обитатели. И они вправе требовать, чтобы эти налоги шли на нужды их поселения, — парирует в беседе с РИА Новости Евгений Соседов. — Да и опыт других муниципальных образований, где произошло объединение, говорит об обратном. Например, в Ильинском, которое стало частью Красногорского округа, даже была закрыта программа переселения жителей из ветхого фонда. Притом что сельское поселение раньше находило средства на то, чтобы эту программу поддерживать».

Впрочем, многие из пришедших на публичные слушания были все же за объединение. И к их аргументам тоже сложно не прислушаться. Например, врач-гинеколог предположила, что за счет увеличения количества пациентов (ведь прикрепленными к поликлинике смогут быть не только жители Звенигорода, но и всего округа) удастся открыть новые ставки узкопрофильных специалистов, например детского кардиолога.

Двадцать девятого ноября свое итоговое слово сказали депутаты. Из пятнадцати человек за проголосовали десять, один воздержался, четверо — против.

Активисты уже заявили, что намерены обжаловать как саму процедуру публичных слушаний, так и законность объединения территорий.

«Обнаружены явные преимущества»

В пресс-службе губернатора Московской области РИА Новости объяснили, что в регионе «с 2014 года осуществляется активная работа, направленная на повышение эффективности муниципального управления, в результате которой на территории районов формируются городские округа».

За это время, уверяют в подмосковном правительстве, выявлены явные преимущества такой территориальной организации: «Например, формирование городских округов позволило осуществить консолидацию финансовых и материальных ресурсов, сформировать самостоятельный единый бюджет и единую программу социально-экономического развития территории, обеспечить привлекательность и высокий потенциал развития, в том числе для привлечения инвестиций, создания рабочих мест и увеличения налогооблагаемой базы. В свою очередь, оптимизация структуры управления и ликвидация дублирующих функций руководства во вновь созданных городских округах привели к повышению эффективности управления территорией, уменьшению сроков выработки и реализации управленческих решений, обеспечению оперативности реагирования власти на обращения жителей».

Кроме того, продолжают чиновники, проведенные изменения позволили «обеспечить единство развития дорожно-транспортной инфраструктуры и оптимизацию маршрутной сети по муниципальным перевозкам пассажиров, предоставить всем жителям возможность использования услуг социальных объектов объединенного муниципалитета (здравоохранение, образование, дошкольное воспитание)».

Что касается застройки исторического центра, то опасения местных жителей по этому поводу, утверждают в пресс-службе, неосновательны: «Принимая во внимание сохранение всеми населенными пунктами, находящимися в границах Одинцовского муниципального района и городского округа Звенигород, их статуса после формирования на данной территории городского округа, оснований для увеличения показателей высотности и плотности застройки не возникнет».

Однако казенные фразы чиновников меркнут после выступления многодетной матери. Она воспитывает восемь детей, в том числе одного ребенка-инвалида. «Сейчас мы и так за многими справками вынуждены ездить в Одинцово. После объединения все инстанции, уверена, перенесут туда. Придется мотаться к ним по несколько раз в неделю. В очереди на жилье для многодетных звенигородцы окажутся последними, в очереди за участками — тоже. Нас сделают людьми второго сорта при «большом брате» — Одинцово! Мы против, а президент потребовал прислушиваться к мнению народа…»