Эксперт о петиции учителей литературы: у словесников хромает математика

Российские учителя литературы продолжают подписывать открытое письмо против проекта новой редакции ФГОС по литературе. По мнению подписантов, «разрабатываемая новая учебная программа для школ будет перегружена произведениями, что исключит возможность полноценного их освоения». Между тем, как заявил в интервью РИА Новости один из разработчиков документа, профессор Сергей Зинин, «словесники напугали всех общей цифрой, не вдаваясь в детали».  

‒ Сергей Александрович, Гильдия словесников выступила с резкой критикой новой редакции ФГОС по литературе. Почему же при подготовке столь важного документа никто не учел мнения учительского сообщества? 

‒ Документ не появился, как заяц из цилиндра фокусника. Документ прошел серьезную многоступенчатую экспертизу в РАН. Значительная его часть была размещена для широкого общественного обсуждения. Многие замечания были учтены. 

‒ Но согласитесь, что список людей, подписавших петицию против проекта, вызывает доверие? 

‒ Любая критика и агрессивно выстроенный лозунг эмоционально затрагивает людей. Мы сейчас не говорим о каком-то революционном стандарте, который «опрокидывает» все российское образование, задавая новые параметры. Речь идет о новой редакции старого документа.

Когда происходят любые изменения, люди начинают беспокоиться, поскольку это затрагивает их профессиональную деятельность. Даже если в изменениях нет ничего плохого, тревога все равно присутствует: «это что-то новое, будет немножко иначе»…

На таком фоне любая гневная проповедь психологически воздействует на восприятие людей: «у меня была только тревога, а теперь мне ее подтвердили, оконтурив в «неподъемный материал и немыслимое количество произведений».

‒ Учителя литературы, подписавшие петицию, считают, что 235 произведений за пять лет обучения ‒ это явный перегруз учебной программы. Вы с ними не согласны?    

‒ Во-первых, в новой редакции ФГОС немногим больше 180 произведений, из них 115 стихотворений. Это, разумеется, без литературных обзоров. Проведите элементарную математическую раскладку, поделите общее количество произведений на классы, а затем полученное число поделите по четвертям, получится, что читать детям надо всего 10-12 произведений в четверть.

Уловка стара как мир: напугать всех общей цифрой, не вдаваясь в детали. Между тем, детали как раз говорят о том, что в структуре стандарта есть много литературных обзоров (чтение произведения без углубленного проникновения в текст), произведений малой прозы,  стихотворений, которые прочитываются за 3-5 минут. Но людская молва, как морская волна.

‒ Что реально изменилось в новой редакции стандарта?

‒ Документ призван выполнить предельно ясное поручение президента – внести обязательный компонент в содержание стандарта, задать некий предметный минимум, ниже которого опускаться нельзя, но можно подниматься выше.

Если нет никакого обязательного ядра, начинается хаос: один учитель преподает по одной программе, другой ‒ по другой. Что спрашивать в конце года? С физикой все понятно: изучили закон Ома, проверили, как его усвоили. А как проводить сквозной контроль, если в одном классе изучали «Евгения Онегина», а в другом «Властелина колец»?

Наши дети имеют право на твердое и гарантированное образование, а не вкусовщину. Если ребенок по какой-то причине перешел в другую школу, уехал в другой регион, он должен быть уверен в том, что не попадет в качественно иную педагогическую ситуацию. 

— На ваш взгляд, это не лишает учителей литературы вариативности? 

— Нет, не лишает. Новая редакция стандарта отводит треть материала на вариативный компонент (70 процентов ‒ обязательный компонент, 30 – вариативный). Поверьте, это огромный пласт для педагога! Во многих развитых европейских странах, на модели которых ориентируются многие наши педагоги, вариативности не более10-12 процентов.

В этом смысле литература не должна отличаться от других предметов. Почему по другим предметам у нас ясное и четкое содержание, а по литературе оно должно быть плавающим? Почему применительно к другим предметам срабатывает идея стандартизации, а литература должна выливаться в кружок любительского чтения?

— Еще одна претензия к новому документу звучит так: «программа исключает литературу, популярную среди детей ‒ современную литературу, литературу, написанную для подростков».  

— Тогда надо сразу написать, каких именно произведений педагогам не хватает в стандарте. «Хроники Нарнии» или «Метро 2033»? Брошенные лозунги о том, что чего-то не хватает, очень абстрактны. В ядре стандарта прописана классическая составляющая ‒ то, без чего нашей культуры нет, то, без чего мы народом не являемся. А дальше учитель может творить. Вариативная часть дает возможность учителю вводить любые современные произведения.

Кстати говоря, это большая иллюзия, что дети трудно прочитывают классику, а современная литература им близка. Они плохо читают современные тексты, которые зачастую сложны и включают раскавыченные цитаты из классики. Не вся современная литература еще «отстоялась», мы не можем, как гвозди вбивать какие-то современные произведения, они должны заслужить это временем. 

Но список литературы в стандарте открыт: в конце перечня писательских имен стоит важное слово «и другие». Учитель ограничен только своим литературным вкусом и здравым размышлением о необходимости отбирать достойные для анализа произведения.

В предыдущей редакции (2012 года) стандарт давал только общие установки на достижение предметных результатов, а по поводу содержания было написано «знать произведения отечественной и мировой литературы». Этот стандарт назывался «рамочным»: задавалась рамка, а в нее каждый учитель вписывал свое содержание, каждый учитель должен был составлять свою авторскую программу. Надо отметить, что далеко не все учителя были к этому готовы. Теперь рамка наполнилась.

В этом наполнении слишком много классических произведений? Возьмите любое классическое произведение, интересно постройте свой урок, и дети будут слушать, открыв рот. Классика до сих пор волнует. Хороший учитель всегда сможет приблизить ее к сердцу ребенка.