«Дотяни, милая»: как керченские врачи спасали студентов колледжа

КЕРЧЬ, 23 окт – РИА Новости, Светлана Самсонова. Жизнь Керчи, небольшого приморского города в Крыму, навсегда разделилась на до и после трагедии 17 октября в политехническом колледже. Жертвами стали 20 человек. Погибших могло быть больше, если бы не врачи керченской больницы №1, которые быстро организовали оперативный штаб по оказанию помощи пострадавшим.

Студент четвертого курса Владислав Росляков 17 октября устроил стрельбу и взорвал бомбу в Керченском политехническом колледже. По последним данным, погиб 21 человек, среди которых 16 студентов и пять работников колледжа. Пострадали более 50 человек. Было возбуждено уголовное дело по статье «теракт», позже его переквалифицировали на статью об убийстве двух и более лиц общеопасным способом. Росляков покончил с собой в библиотеке колледжа.

День памяти и печали

«Первое, что подумала – взорвали нашу поликлинику, потом послышался звук – тын, тын. Нет, не взрыв. Через считанные минуты из приемного отделения говорят, что внизу мальчик с травмой глаза, а еще у него ранения ног. И тут я поняла, что раз ранения, что-то случилось, и к нам начнут везти людей», — рассказывает РИА Новости заместитель главного врача больницы №1 Майя Хужина.

Хужина заведует вторым терапевтическим корпусом больницы, который находится в 200 метрах от политехнического колледжа. И врач оказалась права: к ним стали поступать подростки. К этому времени их уже ждали: хирурги, врачи-УЗИ, лаборанты, кардиологи, медсестры осматривали каждого, делали перевязки, ставили капельницы, кололи морфий.

А люди все везли и везли детей в крови на своих машинах. Здесь им оказывали первую помощь и отправляли в главный корпус, где есть операционные и опытные хирурги.

«Привезли Ксюшу. У нее две ноги болтались на коже, одна была перетянута ремнем, но кровь шла. Девочка была в сознании, (я) спросила имя, фамилию. Написала на груди пастой. Мы так всем делали: записывали на руках и ногах имена, когда поставили жгут, сколько морфия ввели. Я просила ее: Ксюша, милая, дотяни до первой больницы, там тебя спасут. Но ранения были слишком тяжелые. Потом узнала, что умерла в реанимации», — вспоминает Хужина.

По словам Хужиной, важно было сделать всем пострадавшим обезболивающие уколы. Врач рассказала, что за полтора дня у нее ушел трехмесячный запас препаратов – 740 ампул. Дети, которые так и не поняли, за что с ними так поступили, не должны были испытывать боль, считает врач. Когда студенты перестали поступать в терапевтическое отделение, Майя Хужина взяла своих медсестер и медикаменты и отправилась в основной корпус на помощь коллегам, при этом попала в небольшую аварию на своем автомобиле.

«Грузовик не хотел пропускать, хотя видел, что мы едем двумя машинами и сигналим. Оторвал зеркало, фару. Но это ерунда по сравнению со всем этим…», — сказала Хужина.

Самое страшное было потом, когда нужно было установить личность тех, кто поступил как неизвестный.

«Мама одной девочки дважды не могла опознать дочь, только по серебряному кулону с первой буквой ее имени… Со мной ночью уже работал психолог: столько крови, столько погибших детей. Я никогда в жизни не думала, что могу это увидеть», — говорит врач.

Майя Хужина является председателем общественного совета города. Как общественник она собирается выступить с предложением перед властями Керчи и Крыма 17 октября объявить Днем памяти и печали.

Оперировали пять часов

«В 11.45 нам поступило сообщение из второго корпуса, что к нам направляют раненых. В 12.10 операционные были готовы», — четко, по-военному, рассказывает о 17 октября заведующий травматологическим отделением Алексей Мирошниченко. Как он сообщил РИА Новости, в основном люди поступали с осколочными ранениями и отрывными ранами.

Завотделением самому пришлось вставать к операционному столу, в первые часы после трагедии не хватало рук.

«Я оперировал травматический отрыв нижней конечности, проводили обработку, ревизию осколочного ранения плеча, было еще повреждение плечевой артерии. Привлекли сосудистого хирурга. Пациент, к сожалению, не выжил. На этапе транспортировки мы потеряли человека», — сказал Мирошниченко.

Он признался, что осознание всего ужаса трагедии приходит только сейчас, первые дни было не до размышлений, нужно было спасать детей. Взрослый мужчина, опытный хирург впервые столкнулся с таким, но права растеряться у врачей не было.

«В общей сложности хирурги были заняты в операционных около пяти часов. Заканчивали с одним пациентом, брались за следующего. Самая долгая операция длилась около двух часов», — сказал собеседник агентства.

Как на войне

Спустя два часа после взрыва и стрельбы в колледже на помощь керченским врачам прибыли бригады скорой из Темрюка, Симферополя, потом врачи из Краснодара и Москвы.

По словам главного врача керченской больницы №1 Марата Еникеева, первые часы очень мешали работать журналисты и родственники, «которые создавали панику».

«А ваши коллеги, корреспонденты, залезли на медицинское оборудование – аппарат КТ стоит у нас во дворе. Пришлось вызывать Росгвардию и ОМОН», — сообщил Еникеев РИА Новости.

По его словам, врачам больницы пришлось работать действительно в непростых условиях: одномоментно в стационар, который рассчитан всего на 193 места, поступило 49 человек. На работу были вызваны все доктора и медсестры, которые в этот день были выходными.

«Некоторые врачи сами приехали, как только узнали о случившемся. Пришли помогать даже те, кто давно на пенсии или когда-то уволился. У нас работало восемь операционных столов одновременно, четыре человека занимались сортировкой пациентов на первом этаже. Из детской больницы привезли еще один рентген-аппарат. Когда приехали краснодарские врачи, они сразу подключились к операциям», — сообщил Еникеев.

Он добавил, что часть пациентов, которые могли бы перенести транспортировку, увезли в больницы Темрюка, Краснодара, Симферополя. Самых тяжелых санавиацией доставили в Москву.

«Сделали, знаете, как на войне: медсанбаты делают первичную обработку, дальше уже госпиталя и по этапам. Так и у нас. Первую помощь оказали, а дальше было принято решение передать пострадавших в профильные клиники», — сказал главврач.

Как на войне — не просто сравнение. Керченская больница выглядит довольно скромно, здесь много лет не было ремонта, а из четырех грузовых лифтов, по словам Еникеева, работает всего один, и в него можно загрузить только одного пациента. Так, что поднимать пострадавших в операционную, которая расположена на четвертом этаже, пришлось персоналу медучреждения.

Идут на поправку

Сейчас в керченской больнице №1 находятся четыре пострадавших в результате трагедии в колледже и еще один молодой человек с переломом позвоночника, который не справился с горем (его девушка была ранена при взрыве и умерла при перевозке в самолете) и выпал из окна. Среди пациентов – 16-летняя Лера Кочкина. У нее ранение левой ноги — изъяли осколок, а еще перелом берцовой кости. Утром в понедельник девушку прооперировали – достали шуруп из другой ноги.

«Во время взрыва я была в столовой, покупала себе булочки и чай. Помню оранжевую вспышку и потом взрыв. Я присела. Помню, в буфете было много людей, а когда очнулась, было всего несколько, люди просто выползали. Я слышала крики, но одни были тихими. Я вышла через разбитое окно, а моя подруга пошла через турникет. В нее стреляли. Она сейчас в больнице Симферополя», — сообщила РИА Новости Лера.

У Леры, по словам ее мамы Елены, кроме перелома и раны еще и разрыв барабанной перепонки.

«Дочка занимается музыкой. Нам сказали, что необходима операция в Москве или Санкт-Петербурге, чтобы восстановить слух. Надеемся, что нам дадут квоту», — сообщила Елена.