«Агрессор и будущая жертва ищут друг друга»

Насилие в семье остается серьезной проблемой для России, а после принятия закона о декриминализации побоев близких лиц ситуацию можно признать устрашающей. При этом, как полагают полицейские и эксперты, дело не только в юридических сложностях расследования фактов избиения мужчинами своих сожительниц, но и в психологических трудностях. Из-за них жертвы отказываются писать заявление в полицию и не пытаются улучшить свое положение каким-то иным образом.

Поздний вечер субботы, 25 февраля. Полицейские управления МВД РФ по Серпухову выезжают на вызов на улицу Красный Текстильщик. Там произошел семейный скандал: муж избил жену, выгнал ее из квартиры, в которой остался сам с двухлетним ребенком. Когда они прибыли к месту назначения, то обнаружили, что жертва сидит в квартире соседки мужа.

28-летняя приезжая из Тулы Вероника дрожащим голосом пояснила, что очень боится за ребенка, которого ее супруг Руслан угрожал убить, если она заявит в полицию. «Эта история происходит у них не первый раз. Он ее как грушу набивную использует. А в новогоднюю ночь она у меня пять часов просидела, потому что он за ней по всей квартире гонялся», — рассказала полицейским соседка девушки Наталья.

Сама Вика воспитывает сына, учится на заочном отделении одного из столичных вузов и подрабатывает репетитором по английскому языку. Ее муж, сантехник по специальности, постоянного дохода не имеет.

Полицейские выслушивают объяснения всех сторон конфликта, составляют протоколы, фиксируют показания соседей. Через какое-то время прибывает и инспектор по делам несовершеннолетних, который смотрит, есть ли угроза жизни двухлетнему мальчику, и записывает данные его родителей. В итоге Руслана забирают в отделение на несколько часов по формальному предлогу: он выражался матом на лестничной клетке, то есть в общественном месте. «Вероника, вы утверждаете, что постоянно подвергаетесь побоям со стороны мужа, но ребенка он не бил.

Сейчас у вас есть шанс уехать от него, забрав ребенка, так как вы мать и имеете право это сделать. Но если сейчас вы этого не сделаете, в следующий раз он вас может запереть в квартире, и, даже если вы вызовете нас, мы не имеем права ломать дверь.

И если он не откроет ее сам, мы даже помочь вам не сможем. Так что думайте», — разъяснил инспектор ситуацию пострадавшей.

В итоге Вероника, одолжив денег у знакомых, доехала до Москвы, устроилась на первое время в гостиницу, чтобы потом снять квартиру. Но буквально через два дня она вернулась к мужу. «Руслан так много для меня сделал. Я не могу его бросить, тем более у него сейчас очень тяжелая жизненная ситуация, вот он и срывается», — так объяснила она свой поступок «Газете.Ru».

Бить разрешили не сильно

Эта история весьма типична для российских семей, и, по оценкам некоторых экспертов, число случаев домашнего насилия только возросло после принятия так называемого закона о декриминализации побоев. Он исключает из числа уголовно наказуемых преступлений побои в отношении близких лиц, но только если эти побои совершены впервые. За побои в отношении членов семьи и других близких лиц теперь установлена административная ответственность, при этом за повторные побои ответственность наступает в соответствии с уголовным законодательством.

Как полагает мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман,

в содержание этого закона мало кто вчитывался, и многие решили, что теперь от уголовной ответственности освобождено любое рукоприкладство по отношению к членам своей семьи.

«Закон о декриминализации побоев дал первые результаты. До внесения и вступления в силу этого закона полиция Екатеринбурга выезжала на бытовые конфликты и семейное насилие 120–130 раз в сутки, сразу после принятия закона количество вызовов увеличилось до 300–350 в сутки. То есть декриминализацию по статьям 116 и 117 УК РФ (побои и истязания) восприняли так: было нельзя, а стало можно! Те, кто работает с этим «на земле», прогнозируют увеличение количества случаев и утяжеление последствий», — написал политик в Facebook.

Инспектор по делам несовершеннолетних столичной полиции Оксана также отмечает, что после принятия этого документа она и ее коллеги стали чаще выезжать на вызовы, связанные с домашним насилием.

Адвокат коллегии «Карабанов и партнеры» Алена Адлер сообщила «Газете.Ru», что, вопреки расхожему мнению, декриминализация побоев не гарантирует, что домашний насильник избежит уголовной ответственности, все будет зависеть от того, насколько сильные повреждения он нанесет своей жертве.

«Дело в том, что в законе речь идет о статье 116 «Побои», дело по которой возбуждается только по заявлению потерпевшего. Но если в ходе проявления домашнего насилия будет причинен существенный вред здоровью, который приведет к тому, что человек, например, на некоторое время утратит трудоспособность, то это уже будет другая статья, например, «Тяжкий вред здоровью». И уголовная ответственность по ней наступит в любом случае. В принципе, заявления по ней не надо, особенно если есть видимые повреждения, но полиция, как правило, его требует написать», — рассказала она.

Дознаватель одного из столичных подразделений полиции Марна Пылеева пояснила «Газете.Ru», что сегодня закон несколько ограничивает действия московской полиции, но определенные меры против домашнего насилия силовая структура все же принимает. «Сегодня

практика такова, что без заявления потерпевшего сложно возбудить дело. Но если женщине причинены тяжкие телесные повреждения, то участковые могут взять заявление от соседей и с наличием свидетелей и документального заключения врачей возбудить уголовное дело.

Увы, на практике это встречается крайне редко. А заявление на своего мужа или сожителя пострадавшая не пишет просто потому, что боится», — сказала полицейский.

По словам Пылеевой, свидетелей в случае домашних разборок зачастую трудно найти. Многие соседи не горят желанием вмешиваться в чужую личную жизнь. «А без свидетелей закон может превратиться в средство сведения личных счетов. Например, я захочу посадить мужа, допустим, узнав о измене, попрошу подругу, она мне ударит сковородкой по руке, сломав при этом палец правой руки. А напишу, что это он сделал. Так ведь можно половину страны посадить», — отметила она.

Пылеева сообщила, что в большинстве случаев полиция после каждого вызова по факту побоев ведет профилактические беседы в семье. «На моем опыте, в 70% таких случаев — это семья алкашей, которые стакан не поделили. Мы собираем по максимуму объяснения с соседей, что очень важно для возбуждения дела по ст. 119 УК РФ (угрозы убийством). Зачастую своевременное заявление по данному факту, а главное, неравнодушное участие соседей ставит виновника в жесткие рамки. Если первичный случай — это «условка», то повторное обращение с наличием свидетелей — тюрьма», — отметила дознаватель.

Она также призвала соседей не стесняться звонить в полицию, если они услышали за стенкой шум и признаки драки, так как зачастую этот звонок может спасти здоровье, а то и жизнь взрослому или ребенку.

По мнению других полицейских, с которыми побеседовала «Газета.Ru», отказ женщины от заявления на своего сожителя — это крайне распространенная практика, и связана она с психологическими проблемами потерпевшей.

Жертвы любят агрессоров

Психологи утверждают, что дело не только в том, что жертва боится агрессора. По их словам, между жертвой и агрессором формируется специфическая связь, которую можно назвать взаимной зависимостью. «Часто женщина зависит от своего мужчины материально, а иногда у нее нет другой жилплощади, если она приезжая. Кроме того, нередко будущий агрессор и будущая жертва подсознательно ищут друг друга — подбирают себе в партнеры людей по соответствующему психотипу.

В подавляющем большинстве случаев это парень и девушка, которые сами видели примеры насилия в семье, когда были детьми.

И получается, что оба с трудом представляют, как можно по-другому выстроить отношения уже в своей семье. Конечно, можно почитать книги, посоветоваться с психологами. Но это требует определенной работы над собой, а это самая сложная часть, требующая усилий воли и размышлений. Многие к этому не готовы», — сказала «Газете.Ru» психолог Наталья Глушко.

По ее словам, женщина, ставшая жертвой домашнего насилия, зачастую имеет так называемую вторичную выгоду от своего положения. «Наиболее частое проявление выглядит так: муж — пьяница, систематически распускающий руки. И люди из окружения семьи говорят: да этой женщине памятник надо ставить, она столько вынесла и тащит на себе семью. Это очень выгодная позиция, когда жена такого мужчины уже по факту того, что она живет с таким человеком, чувствует себя героем. А ответственность за все семейные неурядицы она автоматически перекладывает на своего «горе-мужа». Можно, конечно, развестись и жить самостоятельно, но тогда ты не будешь героем в глазах себя самого и общественности», — пояснила Глушко.

Глава ассоциации семейных психологов Анна Варга пояснила «Газете.Ru», что систему взаимной зависимости жертвы и агрессора разорвать крайне сложно. «Она складывается постепенно, годами, а когда сложилась — остается весьма прочной. Женщина привязана к своему мужчине. Она и боится его, и сердится, и даже любит его. И в какие-то моменты они меняются местами. Если женщина или иная жертва насильника твердо попытается выйти из этой ситуации, то она сделает это, причем в самом начале образования этого порочного круга. А вот когда человек задержался в нем надолго, разорвать его крайне сложно, но тем не менее можно», — сказала эксперт.

Варга подчеркнула, что это вовсе не означает, что женщине, которую постоянно избивают, не надо пытаться помочь. «Это своего рода маркер для общества в целом. Если в нем таким людям пытаются протянуть руку помощи, значит, там вообще насилие считается неприемлемым. А если оставляют с бедой один на один, то это признак примитивности устройства этого общества, его незрелости», — добавила психолог.

В большинстве крупных городов России есть крупные центры экстренной помощи женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации. Там жертвам домашнего насилия представляют крышу над головой на первое время, психологическую помощь, иногда и иную поддержку. Впрочем, для большинства жертв насильников побег в этот центр — это лишь временная передышка в совместной жизни с агрессором. «За год через нас проходит около 700–800 человек, процентов 40 из них — это женщины, пережившие насилие со стороны мужа, родителей или иных родственников.

Заявления в полицию пишет половина из них, а до конца дело доводят не более 5%»,

— сказала руководитель иркутского кризисного центра «Мария» Наталья Кузнецова. По ее словам, часто от написания заявления женщину отговаривают родственники, друзья, да и сам муж. «Если она все же сделает это, то почти все в окружении зачастую начинают ее осуждать. Потом становится жалко насильника, так как вроде свой и не такой уж и плохой, и жизнь ему портить не хочется. Потому все это сводится к нулю», — пояснила она.

Глава центра помощи женщинам с детьми «Путь к свободе» Анна Дуденкова считает, что частично проблему можно решить через психологические тренинги для будущих мужей и жен. «Нужно устраивать семинары для супругов, воспитывать наше общество. Супруги должны уважать друг друга и понимать, какие именно границы дозволенного в браке они не могут переходить ни при каких обстоятельствах. Это бы помогло решить на самой ранней стадии значительную часть проблем супругов», — уверена она.