Россия: сырьевая зависимость усиливается

Cырьевой крен в российской экономике «достиг апогея». К такому выводу пришли эксперты Высшей школы экономики. За время кризиса сырьевые сектора вышли на исторически максимальные уровни, в то время как несырьевые — сильно упали и сейчас находятся у своих локальных минимумов.

Анализ экономической активности в сентябре позволил институту «Центр развития» ВШЭ констатировать, что сохраняются положительные тренды в первичном секторе (сельское хозяйство и добывающая промышленность), а также в обслуживающем добычу транспорте. Между тем в прочих секторах наблюдаются «либо негативные, либо ровные тренды».

В сравнении с докризисным периодом сельское хозяйство выросло на 6,6%, добыча полезных ископаемых — на 3,6%, грузооборот — на 3,4% (все данные — за третий квартал текущего года к среднему уровню 2014 года, после устранения сезонности).

Все остальные сектора, напротив, за время кризиса сильно просели: обрабатывающие производства — на 7,2%, оптовая торговля — на 10,2%, строительство — на 12,8%, розничная торговля — на 14,7%, платные услуги населению — на 2,4%. В среднем сырьевые сектора за кризис выросли на 4%, несырьевые — упали на 9,3%.

В последние месяцы сырьевой крен лишь усилился, констатируется в свежем бюллетене «Комментарии о государстве и бизнесе». Так, в третьем квартале сельское хозяйство выросло на 1,8% (прирост к предыдущему кварталу, сезонность устранена), добыча полезных ископаемых без вклада нефтесервисных услуг — на 1,1%, грузооборот — на 3,6%. Среди несырьевых секторов продемонстрировал рост только строительный сектор: +2,7%, и то после падения на 7,7% кварталом ранее.

«Деление секторов на сырьевые и несырьевые важно не только потому, что позволяет зафиксировать процесс упрощения российской экономики, можно даже сказать, ее структурной деградации», — полагает Николай Кондрашов из «Центра развития».

Он отмечает, что при достаточно формальном, если не сказать — поверхностном, подходе тот факт, что в третьем квартале индекс базовых отраслей вырос на 0,4% ко второму кварталу, логично интерпретировать как признак того, что негативный тренд сломлен и наконец начался переход к фазе циклического роста. Однако, как выясняется, почти весь вклад был обеспечен сырьевыми секторами, динамика которых почти никак не связана с общим состоянием экономики. Более того, в последующие кварталы их вклад, с большой вероятностью, будет негативным.

Динамика же несырьевых секторов, в действительности характеризующая состояние экономики, пока выглядит не слишком обнадеживающе, подчеркивает Николай Кондрашов.

«Разумеется, рост сырьевых секторов при прочих равных оказывает благоприятное воздействие на экономику. Мы лишь хотим обратить внимание читателя на то, что в третьем квартале влияние неустойчивых факторов было слишком большим. Тренд к росту еще не сформировался. Скорее всего, ситуация нормализуется в 2017 году. На 2016 год мы сохраняем наш прогноз по падению ВВП на уровне 0,9%», — резюмирует он.

Крен в сырьевой сектор мог бы быть еще больше, если бы не российское продуктовое эмбарго и курс на импортозамещение.

Это позволило расти и сельскому хозяйству, и отдельным секторам пищевой промышленности. Некоторую поддержку реальному сектору оказывает и антикризисный план правительства. Впрочем, его реализация постоянно тормозится, а размер средств явно недостаточен. По данным Счетной палаты, из федерального бюджета на 2016 год должно быть выделено 464,92 млрд руб. Но в этой сумме «сидят», к примеру, бюджетные кредиты регионам и много других подобных мероприятий.

В то же время другие составляющие экономической политики кабинета министров (прежде всего — бюджетная консолидация), а также денежно-кредитная политика ЦБ не только ограничивают рост, но и провоцируют усиление сырьевой составляющей.

Первыми под нож в бюджете идут расходы на экономику и инвестиции. Правительство в этом году также сократило до минимума или отказалось совсем от индексации социальных выплат, пенсий, зарплат бюджетников. Действия финансового мегарегулятора давят кредитование (а вместе с ним — потребительский спрос и инвестиции) и стимулируют сбережение.

Рост кредитования, кроме ипотечного, за три квартала символический, инвестиции за полгода сократились на 4,3%, оборот розничной торговли за январь – сентябрь упал на 5,4%. Реальные располагаемые денежные доходы уменьшились за три квартала на 5,3%.

В такой ситуации совсем не удивительно, что обрабатывающие сектора показывают слабую динамику, поскольку они преимущественно ориентированы на внутренний спрос.

«В прежние годы быстрый рост потребления был основой инвестиционной привлекательности России. Отрасли, ориентированные на потребительский рынок, показывали опережающую динамику почти на всем протяжении «тучных» лет. Сейчас, когда население экономит в ущерб потреблению, эти сектора, вероятно, окажутся под давлением», — отмечают аналитики Sberbank CIB.

Проблема в том, что сложившийся тренд останется неизменным на неопределенно долгое время. Правительство де-факто утвердило политику замораживания расходов на ближайшие три года, а ЦБ пообещал держать ставки столько, сколько потребуется для закрепления инфляции на уровне 4% или ниже.