Фактор в пользу экспорта

Александр Николаевич, с какими проблемами сталкиваются компании при внешнеторговой деятельности и каковы здесь специфические риски?
Александр Казначеев: Выход на международный рынок связан с работой с другими юрисдикциями. Здесь и возникают риски, определяющие компетенции, которые должны быть у компании, будь то налоговые или финансовые условия, будь то юридические последствия и логистические решения, которые требуются принимать во внимание исходя именно из специфики внешних рынков. Кроме того, своя специфика есть в разных отраслях: при экспорте биржевого товара, например, зерна оно поставляется либо по предоплате, либо непосредственно по отгрузке, и рисков по отсрочке платежа со стороны покупателя не существует, и не нужно дополнительно анализировать его финансовое состояние. А в случае поставок машиностроительной продукции ситуация сильно отличается: поставка на экспорт идет с отсрочкой, и нужно понимать, заплатит ли покупатель, банк покупателя, кто они такие. Требуются дополнительные инструменты изучения и минимизации этих рисков.
Вы вступили в Международную факторинговую ассоциацию FCI. Почему вы решили развивать это направление и на кого ориентирован международный факторинг?
<!—

—>
Александр Казначеев: Это и есть один из инструментов сокращения рисков экспортеров и импортеров, о которых я говорил. Мы, безусловно, видим эту ассоциацию как возможность «достучаться» более чем до 400 банков мира, которые являются членами этой ассоциации. Сейчас международный факторинг в России находится в зачаточном состоянии. Но если смотреть по статистике стран ОЭСР, соотношение внутреннего и международного факторинга колеблется от десятикратного превышения внутреннего факторинга над международным до двукратного. В России же сейчас объем внутреннего факторинга в 50 раз больше, чем объем международного. Международный факторинг у нас он находится на самом раннем этапе становления.
С чем это связано?
Александр Казначеев: Сам продукт на российском рынке появился достаточно недавно: мало игроков, мало опыта, мало информации. Ну и были определенные регуляторные препятствия. Но в прошлом году они все окончательно были сняты, и в ближайшие годы мы прогнозируем серьезный рост по направлению «международный факторинг». Поэтому мы и вступили в ассоциацию FCI в расчете на серьезный скачок в этом направлении и поймать этот ветер, который теперь будет дуть в наши паруса.
Как можно оценить спрос на этот продукт?
Александр Казначеев: Пока объёмы спроса можно считать микроскопическими. Но Россия — это страна с большим количеством экспортеров и импортеров с огромными объемами. В моем понимании это будут миллиарды долларов на горизонте пятилетки. Сопоставление с масштабами развитых стран позволяет говорить, что это будет впечатляющий рынок.
Существует ли здесь отраслевая или региональная специфика?
Александр Казначеев: Если говорить про международный факторинг для стран-экспортеров, то он работает прежде всего для тех отраслей, продукция которых экспортируется в страны «третьего мира» — там, где есть покупатель или банк покупателя, адекватно оценить риск на который обычным предприятиям достаточно сложно.  Очень часто это Юго-Восточная Азия. Почти 20 процентов мирового факторинга приходится на Китай, и мы видим, что те отрасли, которые поставляют в Китай или импортируют из Китая, как раз и являются потребителями данной услуги. 
Конкретные соглашения уже действуют?
Александр Казначеев: Да, правда, первая сделка в рамках FCI у нас связана с экспортом в Европу. Наш клиент — предприятие деревообработки, поставляющее продукцию целому ряду покупателей в Европе на условиях отсрочки платежа. Работая в рамках FCI с немецким банком, мы смогли полностью убрать риски неплатежа, путем выкупа дебиторской задолженности пула европейских покупателей. Это инструмент позволяет российскому экспортеру расширять свои экспортные возможности за счет предоставления покупателям удобных для них сроков оплаты.

Можно ли сравнить ставки по международному факторингу с факторинговыми ставками внутри страны?

Александр Казначеев: Хороший вопрос. У международного факторинга две вариации: экспортный факторинг и импортный факторинг. В случае импортного факторинга, стоимость финансирования определятся не российскими условиями, а ставками на рынках стран экспортеров. Даже, в случае импорта из Восточной Европы можно получить более выгодные условия, не говоря уже о развитых странах. Ну и, естественно, включение банка-партнера в схему международного факторинга в качестве гаранта, а в рамках FCI это обязательный элемент, снижает стоимость риска, что также выгодно отражается на цене для клиента.
Какие еще программы поддержки экспортеров вы применяете?
Александр Казначеев: Круг продуктов очень широк, начиная от классического предэкпортного финансирования, когда предоставляется финансирование на производство экспортной продукции. Существует постэкпортное финансирование, когда банк финансирует экспортера после отгрузки, но до получения денег; дисконтирование и подтверждение аккредитивов. И то, о чем мы говорили — экспортный факторинг, возможный в разных вариантах: как через FCI, так с покрытием агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (ЭКСАР), которое тоже страхует риски, относящиеся к факторингу. Не нужно забывать про сопутствующие услуги, такие как гарантия возврата НДС, которые позволяют экспортерам быстрее получать возмещение от государства. Крайне важны также качественные международные расчеты, валютный контроль и удобный электронный документооборот при работе с нами.
Каковы у банка планы по поддержке экспортеров на этот год?
<!—

—>
Александр Казначеев: Основной упор мы сделаем на работу по предоставлению субсидированных кредитов по линии «Российского экспортного центра». Перед нами стоит задача выдать 50 миллиардов рублей в качестве кредитов подобного рода. Для понимания масштаба: это в два раза больше, чем мы сделали в прошлом году по старому постановлению российского правительства №620 от 24 мая 2017 года, утверждавшему порядок такого субсидирования.
Пожалуйста, оцените механизм работы программы государственного субсидирования экспортеров, ее прежние условия и новые. 
Александр Казначеев: Как это работает: государство компенсирует банку часть процентной ставки, а банк за счет этой субсидии предоставляет льготный кредит компании-экспортеру. Сейчас, если ты как экспортер выходишь на мировой рынок, ты конкурируешь с корпорациями со всего мира, у которых совершенно разная и стоимость фондирования, и возможность предоставления финансирования покупателю. С российским уровнем ставок до вступления в силу программы «Российского экспортного центра» наш экспортер изначально находился в менее выигрышном положении — за счет того, что ставки в России очень сильно отличаются от ставок в Европе и в США. Государство, видя экономическую несправедливость, пошло навстречу. И вот эти три процента годовых в качестве субсидии, которые действовали по «шестьсот двадцатому» постановлению, позволили выровнять ситуацию. Сейчас наши экспортеры имеют возможность поставлять продукцию на экспорт по абсолютно конкурентным ставкам, равным ставкам первоклассных западных банков. Механизм был запущен, и в прошлом году мы успешно отработали технологию взаимодействия, подписав кредитных соглашений на 25 миллиардов рублей. Все заявки, которые мы подавали на субсидии, были приняты. Сейчас утверждено новое постановление, в рамках которого экспортеры, использующие так называемые Корпоративная программа повышения конкурентоспособности (КППК) могут рассчитывать на субсидирования до 4,5% годовых и по проектам сроками до 10 лет, что ставит наши предприятия даже в более выгодные условия по сравнению с многими зарубежными конкурентами. Мы плотно взаимодействуем с нашими клиентами по подготовке КППК и заявок в «Российский экспортный центр». Думаю, и в целом в стране это будет активный год в аспекте поддержки компаний-экспортеров.