Такаюки Хасегава, Suzuki: «Новая Grand Vitara появится через два-три года»

Сергей Арбузов: В декабре я был в числе журналистов, которых пригласили на встречу с Денисом Мантуровым в Минпромторг, чтобы обсудить изменения на рынке, в том числе увеличение утилизационного сбора и акцизов. Мы сказали Денису Валентиновичу, что эти меры приведут к уходу некоторых компаний — например, Suzuki, с рынка. Он ответил, что, дескать, и пускай уходят, мы предложим покупателям аналогичные машины, изготовленные в России. Что бы вы ответили министру Мантурову, если бы присутствовали на той встрече?

Такаюки Хасегава: Да, мы знаем, что будет поднят утилизационный сбор, хоть пока и не ясно, на сколько, и в своё время информировали об этом штаб-квартиру. Наши учредители готовы к таким шагам правительства России. Кроме того, в Японии понимают, что российский рынок имеет очень большой потенциал – нас готовы поддержать для того, чтобы мы сохранили позиции и продолжили бизнес.

С.А.: В 2007 году компания Suzuki подписала соглашение о промсборке, в рамках которого предполагалось строительство завода под Санкт-Петербургом. Первоначально мощность завода должна была составлять около 26 тысяч машин в год. Через два года Suzuki отказалась продлевать договор аренды земельного участка под завод, хотя продажи шли в гору. В 2012 году Suzuki как раз продала в России 26 с хвостиком тысяч машин. Сейчас – и завода нет, и продажи в несколько раз меньше. Не считаете, что отказ от строительства завода был ошибкой?

Т.Х.: Когда мы отказывались от участка, наше решение было обусловлено внешними факторами – в 2008 году в мире был кризис. Кроме того, на автомобильном рынке тогда был устойчивый тренд к снижению продаж, это и стало главной причиной. Все три наших модели в России – Vitara, SX4 и Jimny — относятся к перспективному сегменту SUV, что позволяет нам постепенно наращивать продажи. Не буду скрывать: в зависимости от ситуации мы можем вернуться к разговору о заводе.

С.А.: Если мы посмотрим на структуру продаж Vitara, то обнаружим, что на версию с мотором 1,4 Turbo приходится менее 8%, а самая популярная – это базовая версия с атмосферным мотором 1,6 и передним приводом: это более 60% продаж. Из этого я заключаю, что для сегодняшних покупателей марки Suzuki в России цена – это ключевой, самый критичный показатель. Я думаю, что цены на Suzuki в России сейчас предельные. Что будет с компанией, если придётся увеличивать цены? Не случится ли так, что вы потеряете тех немногих покупателей, что есть? Увеличится утильсбор – поползут цены, к чему это приведёт?

Т.Х.: Давайте перенесёмся на год назад. Мы ставили себе цель – продать в 2017 году 5 тысяч автомобилей, и мы её достигли. В этом году мы формулируем задачу так: «увеличение продаж при условии текущего ценового позиционирования». Вот этой стратегии мы собираемся придерживаться, чтобы и клиентов сохранить, и продажи увеличить на 20-30%.

С.А.: Правильно ли я понимаю, что даже при увеличении утильсбора и акцизов Suzuki будет держать цены на нынешнем уровне?

Т.Х.: Я не могу железно пообещать, что мы сохраним цены 2017 года. Наша задача – дать машину по привлекательной цене, и мы сделаем для этого всё.

С.А.: Хорошо, можно ли говорить, о том, что рост цен на машины Suzuki в 2018 году, несмотря на все обстоятельства, будет умеренным — скажем, не более 5%?

Т.Х.: Как бы мне ни хотелось, я не могу ответить утвердительно: не забывайте, мы же ещё смотрим на конкурентов. Мы в любом случае не будем выбиваться из общей канвы.

С.А.: Настал тот редчайший случай, когда я задам вопрос о конкурентах, хотя обычно никогда этого не делаю. Итак, вы смотрите на конкурентов. И кто же это? На мой взгляд, у Suzuki в России вообще нет конкурентов. Судите сами: 70% продаж приходится на Vitara, которую во многом, на мой взгляд, покупают из-за названия – люди ещё помнят внедорожник Grand Vitara.

Т.Х.: Для нас конкуренты – все компании, у которых есть кроссоверы.

С.А.: Вне зависимости от наличия в России сборочного производства?

Т.Х.: Вне зависимости.

С.А.: А пример Geely вас не вдохновляет? Сейчас заработал завод по полному циклу в Белоруссии, и Geely предлагает в России компактный кроссовер Atlas за один миллион рублей, в то время как у вас – субкомпактные в эту же сумму (SX4 всё же с большой натяжкой можно назвать компактным). Не боитесь, что люди будут уходить к китайцам – качество-то у них растёт?

Т.Х.: Нет, китайцы нам не конкуренты, мы соперничаем с Hyundai-Kia, Mitsubishi, Honda, Nissan.

С.А.: И всё-таки, какие условия должны возникнуть, чтобы Suzuki вернулась к обсуждению вопроса о строительстве завода в России?

Т.Х.: Наша главная задача сейчас – это увеличение объёмов продаж. Но вопрос завода – не только в продажах, важно понять, насколько в целом рынок готов к росту, насколько динамично он растёт.

С.А.: Рынок-то как раз растёт очень динамично – в январе и феврале спрос вырос на 27,5%, а вот у Suzuki, наоборот, отток покупателей – минус 20%. И это при том, что первые два месяца 2017 года были самыми плохими в прошлом году. То есть, Suzuki показывает плохую динамику по сравнению с данными за плохой период. Мне кажется, это тревожный сигнал.

Т.Х.: Ну тот факт что рынок растёт – это эффект низкой базы: первые два месяца в прошлом году действительно были плохими. Что касается нас, в ноябре и декабре прошлого года мы с опережением распродали складские запасы, раньше, чем планировали. По нашим расчётам с марта у нас пойдёт рост, что и позволит нам реализовать задуманное — повторюсь, прибавка должна составить примерно 30%.

С.А.: Это очень большая цифра. Кто поставил вам эту цель – ваша штаб-квартира, или вы сами посидели-подумали и договорились вырасти на 30%?

Т.Х.: Мы вместе с нашими учредителями обсуждали этот вопрос – это коллективная постановка цели.

С.А.: А что произойдёт, если вы не достигнете этих объёмов – кого-нибудь уволят, к примеру, или будут другие санкции?

Т.Х.: А мы не планируем их не достигнуть.

С.А.: Хорошо, вы сказали, что штаб-квартира верит в российский рынок и поддерживает вас, несмотря на низкие продажи. Представим, что план не удалось реализовать, и у Suzuki наметился негативный тренд. Каков минимально допустимый уровень продаж? Ниже какого уровня вы должны упасть, чтобы штаб-квартира отказалась от поддержки?

Т.Х.: Позапрошлый, 2016 год стал для нас точкой экстремума – так мало мы ещё не продавали. Мы считаем, что с 2016 года мы будем только расти. Кроме того, повторюсь, штаб-квартира ориентируется и на общерыночные тренды, а не только на наши показатели.

С.А.: Если мы посмотрим на географию продаж, то обнаружится, что для многих брендов Краснодар – третий рынок в России после Москвы и Санкт-Петербурга, а у вас в Краснодаре плохие позиции. Как это объяснить?

Т.Х.: Да, всё верно, в Краснодаре наши продажи нас совершенно не устраивают. У нас в Краснодаре появился новый партнёр, который, по нашему мнению, поможет нам резко увеличить продажи в этом городе.

С.А.: Когда я изучал географию продаж, у меня сложилось ощущение, что чем севернее город, тем лучше идут продажи ваших машин – в Екатеринбурге, в Тюмени, в Нижнем Новгороде продажи хорошие, в Краснодаре и Ростове-на-дону, к примеру, плохие.

Т.Х.: Нет, нам не кажется, что есть такая закономерность.

С.А.: На Урале есть два крупных города относительно недалеко друг от друга – Екатеринбург и Челябинск. В Екатеринбурге хорошие продажи, в Челябинске – в несколько раз хуже (270 машин против 41 в 2017 году), при этом в Екатеринбурге два дилера, а в Челябинске один. Почему в Челябинске не идут дела? Город беднее?

Т.Х.: У нашего дилера в Челябинске в прошлом году происходили некоторые процессы по налаживанию работы, в этом году продажи будут выше. Кроме того, я не хочу обидеть жителей Челябинска, но Екатеринбург сильно богаче.

С.А.: Если мы посмотрим на модельные линейки Suzuki в мире, то обнаружим, что российский модельный ряд компании просто-напросто нечем расширять, разве что новым Ignis. Получается, что вы хотите добиваться увеличения продаж с теми тремя моделями, которые есть сейчас?

Т.Х.: По крайней мере, в 2018 году мы планируем продавать наш текущий модельный ряд.

С.А.: А что с Ignis?

Т.Х.: А мы как раз сейчас в переговорах со штаб-квартирой по поводу квоты. Производство ограничено, машина востребована.

С.А.: Вы говорите, что в России популярны кроссоверы, а Ignis — замечательный маленький кроссовер, и полноприводная версия есть.

Т.Х.: Да, но это автомобиль из сегмента А, при этом качество машины ничуть не хуже, чем у старших моделей, и цена на Ignis не может быть низкой. У нас есть опасения, что по интересной нам цене Ignis не будет интересен широкому кругу российских покупателей — всё-таки он очень маленький.

С.А.: Ну вот Lada 4×4 – тоже маленькая, и ничего – покупают.

Т.Х.: Ну так у этого маленького внедорожника и цена маленькая! Именно благодаря цене она и имеет такие показатели, ведь сегмент А наиболее чувствителен к ценовому позиционированию. Именно это ценовое позиционирование и будет ключевым в истории с предполагаемым запуском Ignis в России.

С.А.: В этом году вы успеваете получить ОТТС (одобрение типа транспортного средства) на Ignis?

Т.Х.: Не могу обещать, всё-таки процесс не быстрый, и всё-таки мы хотим сначала решить вопрос с квотой. На 2019 год мы рассматриваем расширение модельного ряда, но какая эта будет модель, пока не скажу.

С.А.: А когда новый Jimny приедет к нам? Уже и приладочная сборка идёт вовсю…

Т.Х.: По датам запуска нового поколения Jimny я вас не сориентирую, но это будет настолько быстро, насколько мы вообще сможем это обеспечить, это случится в самое ближайшее время.

С.А.: Не окажется так, что возникнет пауза: склады по старому Jimny окажутся распроданными, а новый до нашего рынка ещё не доедет?

Т.Х.: Отвечу так: мы не планируем допускать ситуацию, когда у нас в России будут две модели — паузы в продажах между старым Jimny и новым не будет.

С.А.: Как, по-вашему, в ближайшие годы изменится рынок Индии – ключевой для Suzuki, где доля марки составляет невообразимые 45%. Мы видим, что Hyundai, который не выпускает маленькие машины, забирает всё большую долю. Сколько ещё времени индусы будут покупать дешёвых «малышей»?

Т.Х.: В Индии мы планируем расти не в последнюю очередь за счёт электромобилей. Мы сейчас вовсю работаем с индийским правительством, чтобы понять, какие льготы на покупку они могут предоставить. Богатых людей становится в Индии всё больше, так что электромобили – один из локомотивов индийского автомобильного рынка в ближайшем будущем.

С.А.: Было время, когда география продаж Suzuki расширялась, сейчас этого сказать нельзя. Вот и американская история компании закончилась шесть лет назад банкротством. Сейчас у Suzuki есть среднесрочный стратегический план Suzuki NEXT 100. Согласно этому плану, в части разработки двигателей компания будет концентрироваться на объёмах от 660 до 1 400 кубических сантиметров. С такими моторами в США, в общем-то, нечего делать. Не означает ли это, что Америка вообще не рассматривается как стратегический рынок?

Т.Х.: Наши главный цели сейчас – Индия, Япония, Европа, это фундамент нашего благополучия.

С.А.: У меня масса знакомых, которые эксплуатируют Grand Vitara, и все как один мне сказали: мы никогда не пересядем на Vitara. Как объяснить то, что Suzuki отказалась от выпуска внедорожника в компактном классе, ведь у машины вообще не было конкурентов…

Т.Х.: Да, действительно, Grand Vitara была уникальным автомобилем. Мы и от клиентов, и от дилеров постоянно слышим о том, что такой автомобиль нужен в России. Единственное, что мы можем сделать — это передавать эту информацию в штаб-квартиру.

С.А.: А когда появится новая Grand Vitara именно в виде внедорожника, а не просто в виде кроссовера C-класса, что обещает нам тот же план NEXT 100?

Т.Х.: В ближайшее время. Новая Grand Vitara появится через два-три года.

С.А.: То есть, я уточняю, это будет именно внедорожник, а не кроссовер?

Т.Х.: Не могу раскрывать эту информацию.

С.А.: Осаму Сузуки руководит компанией уже 40 лет, сейчас ему 88. Вы считаете правильным, что он остаётся у руля? Он воспитывал преемника, но тот, к сожалению умер, теперь не понятно, кому сдавать дела… Акционеры, мягко говоря, в волнении.

Т.Х.: Да, Осаму Сузуки – это легендарная личность, но сейчас преемник есть – это его сын Тошихиро, сейчас он фактически руководит компанией.