Интервью Александра Усика

Знаменитый украинский боксер Александр Усик мечтает навести шороху в тяжелом весе, объединить чемпионские пояса, после чего перейти в супертяжелый дивизион. 29-летний крымчанин, который из-за травмы ноги отменил бой с британцем Стивом Симмонсом, восстановился от повреждения и жаждет возвращения в ринг. Об этом, а также о своей семье, отношении к политике и многом другом Усик рассказал в эксклюзивном интервью «Обозревателю».

 

— Александр, прежде всего, как самочувствие?

— Очень хорошее. Улыбаюсь, радуюсь жизни, тренируюсь – все позитивно. Нога уже не беспокоит.

— В чем все-таки была причина травмы? 

— (Смеется) Причина травмы была в том, что колени устали и сказали мне: «Александр, мы отказываемся сотрудничать с вами и на три недели уходим в отпуск».

— Может, в футбол бегали, как Вячеслав Глазков?

— Нет, в футбол не играл. Это все произошло на тренировке. Сделал неудачный шаг во время спаррингов, вот так и появилась травма.

— Почти полгода без боев – не слишком ли длинная пауза? Раньше такого в карьере у вас не было.

— Да, но раньше и травм не было. Я уже об этом говорил: думаю, что у Всевышнего есть свой план на меня и он так ведет. Значит, он так решил. Все происходит по воле Всевышнего. Надо это понимать и принимать. Так что, если полгода без боев, значит, люди соскучаться за моими поединками и будут больше их хотеть.

— Уже соскучились.

— Значит, скоро будет бой.

— Сильно расстроились, когда получили травму и пришлось отменить бой с Симмонсом?

— Изначально в первые пару дней я расстроился. Все-таки была тяжелая подготовка, много тренировок, я подолгу не видел семью. Но потом я пообщался с Анатолием Николаевичем Ломаченко. Он меня успокоил, сказал: «Все хорошо, Саня!»

— Наверняка, смотрели бой Каннингем – Гловацки. Что для себя отметили?

— Да, я смотрел этот поединок. Хороший получился бой. Каннингем в свои 39 достаточно хорошо выглядел. Но с чемпионами так нельзя боксировать. Надо выходить и драться, как Гловацки с Хуком, когда он отобрал у Марко титул WBO. С чемпионами надо быть хозяином в ринге и забирать пояса.

— Ваш промоутер Александр Красюк хотел победы Каннингема. У вас были какие-то предпочтения?

— Я просто ждал боя. А кто из них выиграет – это было не важно. Хотя боксировало два человека, но я наблюдал только за одним — смотрел исключительно на Гловацки.

— Были уверены в его победе?

— Нет, я не был на 100% уверен, что он выиграет. Это бокс. Я просто смотрел за ним, как он ведет бой.

— Ваша команда уже предложила Гловацки три варианта: Львов, Одесса, Киев. Что вам больше по душе?

— Лас-Вегас (смеется). На самом деле, я не думаю, что в переговорах будет все просто. У них тоже есть свои города, где они захотят провести бой. Мне без разницы где боксировать. Одесса, Львов, Киев – это мои города, если сможем договориться, готов драться в любом из них.

— В США было бы символично побить рекорд Холифилда, но в Украине, наверняка, легче драться?

— Мне нет разницы, где боксировать. Дома или за рубежом у меня есть большая аудитория фанатов, которые даже от экранов будут посылать импульсы и силу. Серьезно вам говорю – мне все равно, где драться. Я хочу уже хоть где-то боксировать.

— Вы уже три года работаете вместе с американским наставником Али Баширом. Что он вам дал, как тренер?

— Знаете, это – как суп нельзя кушать вилкой. Нужна ложка. Вот это Башир для меня. Я очень рад, что мы с ним работаем. Мы с первых дней начали с ним близко трудиться, и он иногда во время тренировки мне о боксе ничего не говорит. Я ему говорю: «Башир, давай, показывай мне какие-то новые штуки – у тебя же такой опыт». А он мне: «Не надо, ты все умеешь». Он стал для меня родным человеком. И мне это нравится.

— Башир говорил об объединении всех поясов в тяжелом весе. Это главная ваша цель?

—  Да. Вообще, надо ставить себе какие-то цели. Моя цель – стать абсолютным чемпионом мира в крузервейте. А потом будем говорить «о потом».

— А дальше только супертяжелый вес. Когда ждать вас в хевивейте?

— Чтобы перейти в супертяжи надо сначала в крузервейте навести шороху или чего-то добиться. Набрать «соточку», качнуться – это вообще не проблема.

— По вашему мнению, поражение Кличко – плюс или минус для супертяжелого дивизиона?

— Это плюс. И для Кличко тоже. Знаете, почему? Посмотрите, как оживился дивизион, какая суета пошла. А Владимир сделал из этого определенные выводы. Он очень долго был на троне. Ему надо вернуть пояса, которые остались у Фьюри, и отдыхать.

— Считаете, что после победы над Тайсоном ему стоит заканчивать карьеру?

— Да, это мое мнение. Ну зачем оно ему надо уже?

— Многие ждут его реванша с Поветкиным еще…

— Не надо ему это. Пускай он уже отдыхает.

— Насколько хорош Тайсон Фьюри?

— Я не знаю, насколько он хорош. Но он выиграл у Кличко, которого 11 лет никто не мог побить. Хотя он и не победил – это Вова проиграл. Просто все думают, что Фьюри дурак. Он так себя позиционирует. Но, на самом деле, это его очень хитрый ход. Все на это повелись и попали в ловушку. Он молодец. Болтал, болтал, а взял и свое дело сделал.

— Чего ждете от реванша?

— Я его вообще не жду (смеется). Мне без разницы – будут они боксировать или нет. Пускай они об этом думают. Конечно, мне хочется, чтобы Владимир вернул свои пояса. Вернул и завязал.

— А как вы относитесь к клоунаде и поливанию соперников грязью перед боем, как это делает Фьюри?

— Лично я отношусь к этому плохо. Потому что люди болтают языком что попало. И из этого ничего хорошего не выходит. Они таким образом хотят привлечь к себе внимание. А нужно просто боксировать и выигрывать. Так надо привлекать внимание. Для меня болтуны всегда остаются болтунами. Кто много разговаривает – тот мало делает.

— Украинские боксеры, в отличие от иностранцев, редко вступают в словесные перепалки с соперником. С чем это связано?

— Наверное, украинцы – воспитанные, есть адекватное мышление в голове. Надо понимать, что такие перепалки – это балабольство. Я вырос в таком дворе, где если ты много болтал, то мог получить за свой язык. А у них, наверное, нет такого, вот они и болтают налево и направо. Видать, не получали хорошенько за длинный язык. Но пусть разговаривают. Кто-то же должен это делать!

— Из наших ребят только Макс Бурсак жестко ответил сопернику, а Василий Ломаченко красиво ставит на место оппонентов.

— Вася делает все красиво. Он говорит то, что надо, что он думает. Кто предлагал своим соперникам деньги? А Вася говорит по факту: будешь боксировать – давай! И не болтай!

— Вы бы вышли в костюме Бэтмена на пресс-конференцию?

— Только если бы он был хорошо сшит. Украинский Бэтмен! (Смеется). Это все шоу. Думаю, что моя дочь Елизавета не поняла бы меня, если бы я вышел в костюме Бэтмена.

— В одном из интервью вы сказали, что хотели бы встретиться с Энтони Джошуа. А как насчет Фьюри?

— Мне просто задали вопрос: хотели бы вы боксировать с Джошуа? Почему бы и нет. Олимпийский чемпион в хевивейте и олимпийский чемпион в крузерах – это было бы очень интересно. С Тайсоном тоже можно, я бы побоксировал с ним. Просто он такой болтун. Я бы пообщался с ним (улыбается).

— А кто для вас самый желаемый соперник в крузервейте?

— Был Гриша Дрозд. С ним хотел бы побоксировать, но у него, к сожалению, травма. Очень хороший парень и совершил достойный поступок. Он не маринует и не держит у себя пояс, а дает другим ребятам драться за него. Мужик! (Дрозд из-за травмы оставил пояс WBC вакантным, получив статус «чемпиона в отпуске». Имеет право оспорить титул сразу же, как только восстановится. – Авт.)

Вообще я хочу боксировать со всеми, кто занимает первые строчки рейтингов и является чемпионами.

— Когда появляется свободное от бокса время – полнотью погружаетесь в семью или есть еще какие-то хобби?

— Хобби – это бокс (смеется). Я люблю проводить время с дочкой, с сыновьями. Дома с утра могу устроить какие-то игры, баловство, потом отвожу дочь в садик — она ходит в подготовительный класс. Затем беру с собой сына в зал. Иногда он говорит: «Я не хочу», отвечаю: «Не хочешь – не иди».

— Лизу не берете с собой в зал?

— Она тоже иногда со мной ходит. Она и дома фитнес-бокс делает с Кириллом. Я, конечно, аккуратно отговариваю ее от этого. Говорю, что это только в качестве физкультуры. Но «боковушечку» бьет хорошо (улыбается).

— Каково это быть многодетным папой?

— Это очень круто! Когда я просыпаюсь в 6 утра из-за того, что меня будит мой младший сын, я сначала не открываю полностью глаз, чтобы он не увидел, что я полностью проснулся. А когда он это видит, то сразу радуется. Я его забираю из кроватки, выхожу из комнаты, чтобы супруга поспала еще, и иду шарюсь с ним. Потом Мишаня начинает будить других и просыпается остальная бандейка. Это классно! Оно стимулирует, молодит… Это непередаваемо – дар Божий.

— Миша дает вообще поспать родителям?

— Да, он очень грамотный парень в этом плане. Вдумчивый. Дает нам поспать.

— Александр, вы романтик по жизни? Делаете сюрпризы жене?   

— Очень большой при чем. Пишу стихотворения, посвящаю их супруге, пишу близким друзьям. Делаю всякие приятности жене.

— Какой наиболее романтичный поступок?

— Даже не знаю. Я очень много шариков делал и запускал на день рождения Кати. Где-то тысячу шариков из сердец. Большое количество цветов дарил – розы, тюльпаны. 101 розу дарил, 300, 500. Много таких штук делал. Подушки делал.

— Своими руками?

— Да. Пытался вышивать. Это было еще когда мы встречались. А сейчас могу цветы из салфеток делать, еще чего-то. Я люблю свою супругу.

— И все же вас подолгу не бывает дома во время подготовки к боям. А поклонниц множество во всех городах. Жена не ревнует?

— А я просто не даю повода это делать. Например, если девочка хочет со мной сфотографироваться, то пожалуйста. Но одежды бывают всякие – с вырезами, навязчивые. Поэтому я могу корректно сказать «нет». Или, если девушка с парнем, пусть он становится между нами, а она с краю. Это чтобы моя любимая не нервничала, не переживала.

— На последнем бою с Педро Родригесом в зале присутствовала не только ваша жена с дочерью, но и мама. Честно говоря, на повторах было больно смотреть на Надежду Петровну, как она реагирует на события в ринге. Чья идея приглашать маму?

—  Она сама этого хочет и присутствует на всех поединках. Конечно, я видел ее эмоции. Постоянно так. Она приезжает, смотрит, хотя я ей говорю: «Мамочка, это плохо, потому что я тебя не буду в зал пускать от таких эмоций». Но я же не могу запретить ей. Она хочет смотреть. Просто говорю: «Мамуль, веди себя спокойнее».

— После поединка с Родригесом ваша жена сказала в интервью, что она с детьми планирует переехать в Киев. Насколько есть подвижки в этом вопросе?

— Да, это надо делать. Потому что я уже устал от этих переездов и надо, чтобы семья с детьми была рядом. Думаю, через пару месяцев, когда состоится бой с Гловацки, будем вынуждены переехать. А уже когда, дай Бог, проживем жизнь, постареем, вернусь обратно в Крым – в Симферополь.

— Вы, как патриот, неоднократно ходили по Крыму в одежде с украинской символикой…

— Я живу свою жизнь, стараюсь правильно это делать, соблюдая Божьи заповеди. Все, что я делаю, делается не для показухи. Это не для того, чтобы кто-то сказал: «Вот, смотрите, какой он патриот, давайте так же делать». Я так живу. Если люди не понимают того, что я делаю или говорю, объясню еще раз: я так живу и буду так делать, кто бы что ни говорил.

 

— Во время ваших боев болельщики неоднократно скандировали, что Крым – это Украина. Вы поддерживаете их?

— Я о политике не говорю. Как мне кажется, это политические нюансы. То, что люди говорят и вывешивают баннеры…Словами ничего не изменится. Нужны действия. Симферополь – это мой дом, и он будет им оставаться. А то, что мы, люди, делаем – мы деградируем. Какие-то наши действия, крики, высказывания. Нужно спокойно жить и не смотреть на соседа, что у него «Мерседес», а у тебя «Авео».

Может быть, у тебя «Авео» потому, что ты сидишь и ничерта не делаешь, а только отсиживаешь свою пятую точку. Надо вставать и стараться что-то делать. Не бросать бычки где попало, не кричать зря какие-то глупости. Надо просто правильно жить. А политика – это политика. Я люблю свою страну, от того, что это моя Батьківщина. Я ее не люблю за каких-то политиков или депутатов – они меняются постоянно. У меня что, должна быть каждые 4 года новая любовь?

 

Я люблю свою страну за то, что я здесь живу, и она у меня есть. Люблю за то, что Всевышний так распорядился. Я родился украинцем, хохлом, значит я должен оставаться им до самого конца и не должен предавать ни себя, ни страну, ни веру, никого. А мы, в первую очередь, брешем сами себе, а потом начинаем вилять и… Что в итоге получается? Обо*рался.

— В политическом контексте многие неоднозначно восприняли ваше высказывание о братьях-славянах…

— Это их проблемы, что они думают и так воспринимают. Нам нужна сильная нация. Надо развивать школы. Чтобы приходили священники и говорили о хорошем и о плохом. Алкоголь надо запретить! Чтобы его и сигареты не продавали детям! Пускай в 7 утра гимн Украины по радио играет и люди делают зарядку. Надо правильные вещи делать…

…(после паузы) Когда я стану президентом — все изменится! (Смеется).

— И напоследок. Какая мечта у Александра Усика?

— Поймать Золотую рыбку и попросить у нее одно желание: чтобы все люди были добрыми и в мире не было оружия. Хочу, чтобы люди начали думать головой, а не одним местом. У меня нет никаких желаний. Я мечтаю, чтобы был мир. Очень хочется, чтобы моя страна оживала, а не сохла. А в первую очередь это зависит от нас, от людей – не от президента или премьера.

— Ваши слова да Богу в уши…

— Дай Бог! (после этих слов Александр встал, снял кепку и перекрестился. — Авт.).