Заключенным с тяжелыми заболеваниями изменят срок

В Москве в Доме приемов МИДа состоялась международная конференция «Актуальные вопросы информационной и кибербезопасности», организованная журналом «Международная жизнь» при поддержке МИД РФ. В мероприятии приняли участие политические и общественные деятели, дипломаты и эксперты из разных стран. Конференция началась с минуты молчания в память о после России в Турции Андрее Карлове, убитом в Анкаре 19 декабря. Главной темой дискуссии стала проблема использования информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) в контексте нарастающих угроз в сфере кибербезопасности. Участники конференции пришли к выводу, что во избежание международных инцидентов в области ИКТ мировое сообщество объективно нуждается в универсальных «правилах поведения» в киберпространстве. Пресловутая атака на серверы Демократической партии США, которую администрация президента Барака Обамы упорно приписывает «российским хакерам», и угроза, прозвучавшая из уст вице-президента Джо Байдена, нанести ответный удар по российским сетям — лишь один из последних примеров столкновения различных государств в этой сфере. Между тем в ООН действует группа правительственных экспертов, занимающаяся анализом существующих и потенциальных киберугроз, а также разработкой совместных мер по их нейтрализации. Специальный представитель президента РФ по вопросам международного сотрудничества в области информационной безопасности, посол по особым поручениям Андрей Крутских рассказал «Известиям», что в июне 2017 года группа планирует выпустить доклад по итогам своей работы с конкретными предложениями для государств в этой области. — Правила поведения в сфере ИКТ как идея пришла в голову российской дипломатии. Изначально эти правила обсуждались в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Там была создана группа экспертов, и мы прорабатывали их с ближайшими партнерами из стран СНГ и из Китая, оценивали, насколько эта идея разумна. Документ был выработан и представлен странами ШОС в качестве официального документа ООН. Кроме того, в прошлом году по инициативе России (Генеральной Ассамблеей) была принята резолюция, получившая рекордное число коспонсоров. Их было 84. Суть документа заключалась не только в необходимости уделять повышенное внимание информационной безопасности, чтобы пятое измерение сделать стабильным, мирным, предсказуемым, предотвратить военно-политические конфликты, но и в предложении конкретного механизма. А именно — созыв группы экспертов из 25 стран, у которой есть мандат на разработку четких правил, принципов и норм ответственного поведения государств в информационном пространстве. В 2017 году состоятся еще два заседания группы, а в июне она собирается выйти с детальным докладом, — отметил Андрей Крутских. По его словам, «Россия опиралась на доклады групп предыдущего созыва, в порядке консенсуса представленные Генеральной Ассамблее ООН и признанные международным сообществом как мощнейший вклад в этой области». На данном этапе стоит задача универсализировать эти положения. — Необходимо одобрить (разрабатываемые в настоящее время) правила поведения, которые должны стать первым шагом. Наша резолюция предполагает механизм дополнения этих правил с учетом опыта и практики их применения. И в перспективе мы рассчитываем выйти на заключение универсальной конвенции ООН, которая бы регулировала проведение государств в ИКТ для обеспечения мира, стабильности и предотвращения конфликтов, — сказал представитель президента РФ. Андрей Крутских отметил, что похожая работа ведется и на полях ОБСЕ, напомнив, что на недавнем СМИДе в Гамбурге министр иностранных дел России Сергей Лавров выдвинул план практического повышения качества работы ОБСЕ на этом направлении. Глава МИДа предложил созвать международную конференцию по информационной безопасности и мерам доверия, формализовать работу группы правительственных экспертов в рамках ОБСЕ и создать отдельную структуру внутри самой организации. — Мы хотели бы глобализировать тему информационной безопасности через механизм ООН. Понимание и интерес к нашей методологии продвижения этой темы набирают силу, — подчеркнул Андрей Крутских, добавив, что приход нового президента США, «который прагматично видит внешнеполитические интересы США в этой области» открывает новые возможности для серьезного практического разговора в интересах безопасности международного сообщества в целом. Между тем, по мнению замдиректора Института проблем информационной безопасности МГУ доктора технических и юридических наук Анатолия Стрельцова, правила поведения в области ИКТ на данный момент представляют собой мягкие обязательства, которые государства готовы взять на себя ради поддержания стабильности. — Как эти правила применять — отдельный вопрос. Была высказана идея, что надо создать при ГА ООН рабочую группу уже не политического уровня, а уровнем ниже, в которую вошли бы юристы, инженеры, военные. И эта группа написала бы руководство по выполнению правил поведения. Дело в том, что эта тема новая. Человечество плавает по морю уже тысячи лет, а разработка конвенции по морю длилась в ООН десять лет. Потом еще десять лет разрабатывалось руководство по выполнению этой конвенции. Поэтому в киберсфере не стоит ожидать быстрых действий. Мы рассчитываем, что сможем сформировать пул специалистов, разработать руководство и двигаться дальше. Кроме того, возможно, стоит принять нормативно-правовые акты, которые объясняли бы конкретные положения. Это может быть приложение или протокол к уставу ООН. Вместе с тем заместитель министра иностранных дел Олег Сыромолотов, выступая на конференции, назвал главным событием года для России в этой сфере — утверждение новой концепции внешней политики РФ и новой доктрины информационной безопасности РФ. По его словам, Россия намерена противостоять использованию ИКТ в военных целях, а для этого под эгидой ООН необходимо принять универсальные правила ответственного поведения государств в информационном пространстве. Вопрос о замене меры пресечения на более мягкую для тяжелобольных заключенных будет решаться в течение трех дней. Соответствующие поправки в Уголовно-процессуальный кодекс РФ намерена принять сегодня Госдума в первом чтении. Правозащитники поддерживают инициативу, напоминая, что бездействие следователей провоцирует неоднократные случаи возникновения угрозы для жизни подозреваемого. Также известны ситуации, когда обвиняемые умирали, не дождавшись вынесения приговора. Согласно действующему законодательству тяжелобольные обвиняемые и подозреваемые в совершении преступления могут ходатайствовать об изменении меры пресечения на не связанную с содержанием под стражей. Например, о помещении под домашний арест. Для этого заключенным необходимо пройти медицинское освидетельствование. Перечень болезней, при наличии которых человек может рассчитывать на смягчение меры пресечения, установлен правительством. В него входит 20 заболеваний, в том числе туберкулез, ВИЧ, рак и сахарный диабет в тяжелых стадиях. Администрация следственных изоляторов обязана направить следователю и в суд копии медицинского заключения в течение одного дня с момента его получения. Однако время, за которое ответственные лица должны решить вопрос с изменением меры пресечения, в УПК не оговорено. Сейчас предлагается установить для этого трехдневный срок. Напомним, что законопроект был внесен в ноябре 2016 года группой депутатов-единороссов. Изменения касаются ст. 110 Уголовно-процессуального кодекса РФ. Как отмечается в пояснительной записке к законопроекту, при отсутствии четких сроков может возникнуть угроза для жизни подозреваемого или обвиняемого. Как пояснили «Известиям» в комитете Госдумы по госстроительству и законодательству, подобных случаев на практике немало. Так, в ноябре 2009 года гражданин, обвиняемый в мошенничестве, был помещен в СИЗО, где выяснилось, что у него ишемическая болезнь сердца и ему рекомендовано шунтирование. Под залог он вышел только в июне 2010 года. Замглавы комитета Рафаэл Марданшин («Единая Россия») подчеркивает, что тяжелое заболевание фигуранта уголовного дела, пребывающего под стражей, может сыграть роковую роль. — Бывают такие заболевания, которые быстро прогрессируют при отсутствии необходимых медикаментов и должного лечения, — говорит он. — Мера пресечения должна быть целесообразной. В СИЗО человека помещают, если он может скрыться или помешать следствию, но если нахождение в СИЗО угрожает его жизни из-за его тяжелой болезни — необходимо избрать, к примеру, домашний арест. Незаконный отказ изменить меру пресечения в связи с болезнью является методом давления, в том числе с целью изъятия бизнеса, подчеркнул депутат. Правозащитники поддержали инициативу, назвав ее крайне актуальной. — Когда речь идет о жизни людей, время играет очень важную роль, — говорит глава президентского Совета по правам человека Михаил Федотов. Он напомнил, что ранее СПЧ инициировал поправку в ст. 110 УПК, которая предоставила обвиняемым и подозреваемым возможность ходатайствовать о медицинском освидетельствовании, чтобы решить вопрос о замене меры пресечения на не связанную с содержанием под стражей. Нынешний законопроект является следующим шагом в том же направлении, отметил Федотов. В 2011 году поводом для таких изменений стали громкие трагедии в столичных следственных изоляторах. Сергей Магнитский и Вера Трифонова, арестованные по обвинению в мошенничестве, умерли, не дождавшись приговора. — Известны случаи, когда следствие намеренно затягивает сроки принятия решения о смягчении меры пресечения, чтобы давить на заключенного, — говорит директор Института прав человека Валентин Гефтер. — Однако чаще всего решение откладывается из-за того, что следователь не считает, что заболевание такое уж тяжкое, и бездействует. — Мне лично не известны случаи, чтобы непосредственно суд долго принимал решение. Но прокуратура может обжаловать решение суда, и тогда встает вопрос о том, должен ли подследственный освобождаться немедленно или ждать, пока решение суда вступит в законную силу, — добавил он.