Новая фаза миграционного кризиса: Евросоюз на грани развала

Почему Старый Свет не справляется с наплывом беженцев

(function(w,doc) {
if (!w.__utlWdgt ) {
w.__utlWdgt = true;
var d = doc, s = d.createElement(‘script’), g = ‘getElementsByTagName’;
s.type = ‘text/javascript’; s.charset=’UTF-8′; s.async = true;
s.src = (‘https:’ == w.location.protocol ? ‘https’ : ‘http’) + ‘://w.uptolike.com/widgets/v1/uptolike.js’;
var h=d[g](‘body’)[0];
h.appendChild(s);
}})(window,document);

На воскресенье, 24 июня, намечен неформальный саммит представителей нескольких стран Евросоюза, посвященный обострившемуся миграционному кризису. Не успев даже начаться, он уже спровоцировал скандал, потому что позвали туда далеко не всех. Венгрия, Польша, Чехия и Словакия, которые наотрез отказываются принимать у себя беженцев, возмутились тем, что этот болезненный вопрос собираются обсуждать без них. Между тем пресловутые мигранты раскололи не только ЕС, но и его главный оплот — Германию: некоторые члены пращей коалиции взбунтовались против политики Меркель.

Ожидается, что в неформальной встрече 24 июня примут участие представители Германии, Франции, Италии, Испании, Австрии, Мальты и Болгарии. При этом для тех, кто активнее всего протестует против миграционной политики Брюсселя, двери саммита закрылись. Это страны «вишеградской четверки» — Венгрия, Польша, Чехия и Словакия. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан решительно осудил подобный «междусобойчик», подчеркнув, что такие вопросы должны решаться всеми 28 странами на общих переговорах ЕС, намеченных на 28-29 июня. А польский глава правительства Матеуш Моравецкий отметил: «Мы не будем участвовать в этой встрече, потому что на ней хотят реанимировать предложение, которое мы уже отвергли», имея в виду миграционные квоты. Не очень-то и хотелось…

«Волна миграционного кризиса в Европе несколько спала по сравнению с прошлым годом, но тем не менее острота проблемы осталась, потому что страны не могут договориться по вопросам квотирования мигрантов, — комментирует «МК» доцент кафедры Интеграционных процессов МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули. — Венгрию и других членов «вишеградской четверки», скорее всего, не пригласили на встречу, потому что с ними совершенно бесполезно по этому поводу разговаривать, и это очевидно. Это бы вылилось в очередное сотрясание воздуха, стороны обменялись бы обвинениями и ничего хорошего из этого бы не вышло.

Поэтому страны Западной Европы, считающиеся более ответственными, могут попытаться создать более узкое ядро миграционной политики Евросоюза, раз не получилось в полном составе. Вполне возможно, они будут думать, как запустить систему, в которой были бы принципы квотирования в формате «для своих», не подключая к этому тех, кто категорических против.

С другой стороны, встает вопрос, а как быть с несогласными. Вполне может быть, что на этой встрече будут обсуждаться возможные меры воздействия на восточноевропейские страны. Им, например, могут прекратить давать дотации, а они все на них живут. Финансовый рычаг — довольно сильная вещь, и хотя его редко применяют, в ситуации, когда речь идет о принципиальных нарушениях, его могут задействовать».

Тем временем мини-кризис назрел в правительстве Германии. Христианско-социальный союз (ХСС), который выступает в консервативной коалиции с партией Ангелы Меркель ХДС, поднял своеобразный бунт на корабле. Чтобы справиться с наплывом мигрантов в Германию, ХСС предложил наделить немецкую полицию правом не впускать в страну тех, кто уже зарегистрирован как беженец в другом государстве ЕС. Меркель заблокировала инициативу, мотивируя это тем, что решение миграционного вопроса должно быть найдено общими усилиями стран Евросоюза. Министр внутренних дел Хорст Зеерхофер с канцлером не согласился и пригрозил все равно воплотить планы ХСС, пользуясь своими личными полномочиями. Вопрос в итоге завис в воздухе в ожидании саммита ЕС.

«Евросоюз довольно плохо справляется с наплывом мигрантов, — продолжает Александр Тэвдой-Бурмули. — Во-первых, у него не получается воспрепятствовать их нелегальному въезду. Если они высаживаются нелегально на итальянский или греческий берег, путешествуя на лодочке, не скидывать же их обратно в море. А ловить их в море всех не получается. Когда Frontex (агентство ЕС по безопасности внешних границ — «МК») пытался делать кордоны против нелегалов, на него подавали жалобы неправительственные организации за то, что он якобы усиливает страдания беженцев, которые вынуждены менять маршруты и тонут в море. Брюссель пытается наладить кордоны в транзитных странах, но они без особой охоты не это идут.

Во-вторых, ЕС не знает, что делать с мигрантами, которые уже проникли на его территорию. Если это беженцы, а не экономические мигранты, то они защищены конвенциями — их нельзя просто выкинуть. Поэтому Евросоюз пытается демотивировать беженцев — у них отнимают все вещи, ограничивают срок пребывания и так далее. Но это плохо работает. Остро стоит также и вопрос неравномерного распределения миграционной нагрузки по странам ЕС. Поэтому нельзя говорить, что у Брюсселя на данный момент есть какая-то релевантная стратегия решения этого вопроса».

Хотя самая острая фаза европейского миграционного кризиса позади, в итоге он изменил политическую карту Европы. Недовольство наплывом беженцев привело к власти антимигрантские партии в Италии и Австрии, не говоря уже о странах Восточной Европы, которые изначально стояли особняком. В результате ЕС еще больше отдалился от солидарного решения кризиса: получившие власть популисты начали бороться с беженцами своими силами, зачастую в обход ранее заключенных договоренностей. Перед Меркель и Макроном стоит непростая задача снова привести европейскую миграционную политику к общему знаменателю.