«Учителя работают, как на фронте, а живут, как на войне»

Холдинг планирует открыть ресторанную школу в Петербурге Ресторанный холдинг Ginza Project намерен запустить в Петербурге образовательный проект Ginza School. Инвестиции в открытие ресторанной школы, по оценкам экспертов, могут составить 50-70 млн рублей, а срок окупаемости — около 10 лет. Холдинг Ginza Project планирует в текущем году открыть в Петербурге ресторанную школу Ginza School. Об этом «Ъ» рассказала Анна Сотникова, генеральный управляющий ресторанами восточного направления Ginza Project, инициатор проекта Ginza School в Петербурге. «Решение о запуске в Петербурге образовательного проекта для ресторанной отрасли обусловлено корпоративной необходимостью и изменившимися требованиями рынка. Мы планируем внедрить системный подход к обучению специалистов ресторанного бизнеса различного уровня: официантов, поваров, управляющих. Работать будем как с сотрудниками внутри собственного холдинга, так и с внешней аудиторией. К тому же в связи с грядущей необходимостью подтверждения оценки квалификации сотрудников в рамках ФЗ N 238 мы планируем разработать учебную программу совместно с СПбГЭУ и переаттестовывать сотрудников ресторанного бизнеса. Для открытия школы мы подыскиваем помещения, где будут лекционные аудитории и первоклассно оборудованная кухня», — поделилась планами госпожа Сотникова. Между тем московский проект Ginza School на данный момент практически не функционирует. Как рассказали на горячей линии холдинга, «сейчас разрабатываются новые образовательные программы». Леонид Гарбар, президент Федерации рестораторов и отельеров Северо-Запада, основатель Stroganoff Group, считает, что проект по открытию в Петербурге ресторанной школы холдинга Ginza Project имеет неплохие шансы на успех. «Хороших ресторанных школ, ориентированных на внешнюю аудиторию, в нашем городе практически нет. Между тем проблема с обучением персонала стоит очень остро. Раньше, чтобы работать официантом в «Интуристе» необходимо было учиться два года. Сегодня ситуация иная. Большинство ресторанных сетей обучают персонал самостоятельно, но не у всех есть необходимый для этого кадровый и финансовый ресурс», — отмечает Леонид Гарбар. По его оценкам, объем инвестиций может составить от 50 до 70 млн рублей и примерно равен открытию ресторана среднего уровня на 100-120 посадочных мест. Срок окупаемости подобных проектов составляет около 10 лет, подсчитал господин Гарбар. Екатерина Бокучава, владелица ресторанов «Место», Suki, «Бар 8», считает, что спрос на данные образовательные услуги у внешних игроков вряд ли будет существенным. «Едва ли ресторатору будет интересно получить повара, обученного в рамках философии другого ресторанного холдинга. С другой стороны, у рынка есть потребность в профессиональных официантах. И школа официантов была бы востребована, — рассуждает госпожа Бокучава. — Вообще в Петербурге уже несколько лет успешно работает школа Swissam. Нужно ли городу две такие школы — большой вопрос». Бизнес-школу кулинарного искусства Swissam, входящую в холдинг Food Retail Group, большинство экспертов относят к непрямым конкурентам новой ресторанной школы, так она ориентирована на другой контингент слушателей. «Если говорить об этом проекте в контексте вступления в силу ФЗ N 238, то для холдинга это может стать неплохой возможностью для дополнительного заработка», — добавляет Екатерина Бокучава. Алена Шереметьева Светлана Сухова узнала, на что жалуются российские педагоги в Москве и регионах Что на самом деле творится в российской системе школьного образования? «Огонек» поинтересовался взглядом на проблему изнутри — у учителя, кандидата исторических наук Ирины Канторович* — Заявленная оптимизация школ: за чей счет и в чью пользу проводится? — Собственно, цель оптимизации никто не скрывает: она проводится в целях экономии бюджетных средств. Каждый администратор на своем месте придумывает все новые возможности «экономии», но при этом каждый гражданин получает все уменьшающийся объем бюджетных услуг. — А какая тут связь? — Прямая. Новая система позволяет администрации сэкономленные средства выплачивать как сверхзарплату себе и «своим» сотрудникам, открывает возможность выплачивать за ставку зарплаты с разницей в десятки раз (что, кстати, противоречит статье 22 Трудового кодекса РФ). Директор школы самоуправно решает, кого оставить на голом окладе, а кому доплатить сотни процентов к нему. И чувствует себя полностью «в своем праве»: по новой системе оплаты труда (НСОТ) все выделенные бюджетному учреждению деньги тратятся внутри него самого, сэкономленные средства переходят в фонд экономии данного учреждения и директор выплачивает их сотрудникам в виде стимулирующих надбавок и премий. А поле для экономии — сокращение персонала, качества и объема предоставляемых услуг. Например, в школах Москвы директора, пытаясь сэкономить, стремятся уволить опытных знающих учителей (им надо платить надбавки за квалификацию, за научную степень и тому подобное) и набрать учителей из соседних областей — желательно только что окончивших вузы (чтобы не платить надбавки). При этом любому сотруднику бюджетного учреждения, посмевшему поднять голос в защиту работников, создают такие условия, что он вынужден уволиться. По факту администрации вводят новую систему оплаты труда «под себя». Например, администрация моей школы ЦО «Технологии обучения» (Дорогомилово) ввела Положение об оплате труда, позволяющее «своим» сотрудникам платить за ставку работы базовую зарплату в 3-4 раза больше. На жалобу профкома контролирующие инстанции отвечают отпиской. И неудивительно: прокуратуры, инспекции по труду сейчас завалены такими жалобами. — Возможно, у вас частный случай? — Знаете, когда я начала разбираться с тем, что творится в отрасли, коллеги и сослуживцы даже первое время меня сторонились, а то и критиковали на форумах, сейчас же, когда им самим урезали часы и зарплаты, они стали здороваться, желать удачи, сочувствовать борьбе. Увы, схема обогащения управленцев слишком проста. В нашей школе, например, число учительских ставок «оптимизировали» в 2-3 раза: учителя работают, как на фронте, а живут, как на войне. Но мне пишут учителя и воспитатели, пострадавшие от таких же действий руководства в других местах: в детских садах уже нормальным явлением стало наличие одного воспитателя на две группы детишек; у кого-то в начальной школе 7 (!) классов в параллели, а ведет их один учитель; где-то учат детей в актовом зале «поточным методом» — сажают 2-3 класса и один учитель начитывает им предмет. Представляете, какая экономия? А главное, тут все по закону: у нас в стране просто отсутствует норма, ограничивающая число учеников, которому может преподавать единовременно один педагог. Вот цитата из выступления перед депутатами главы Следственного комитета Иркутской области, описывающего последствия введения НСОТ в интернате для детей-инвалидов: «При увеличении количества находящихся детей в три с лишним раза штат был увеличен на 24 процента. Нагрузка на работника выросла почти в 3 раза. Зарплата же при этом уменьшилась также в 2-3 раза. При этом, заметьте, количество врачей вообще не увеличилось, на 102 ребенка — один педиатр». — Почему вы уверены, что администрация кладет сэкономленные деньги себе в карман? — Тут все очевидно: НСОТ априорно ставит работника и работодателя в состояние бизнес-партнеров с противоположными интересами: чем меньше работодатель заплатит работникам, тем больше сможет выплатить себе и «своим» сотрудникам. И нет такой структуры, которая бы контролировала происходящее и обладала бы правом наказывать зарвавшиеся администрации. Я обращалась в разные инстанции, но что толку? Всяк указывает на соседа: Минобразования кивает в сторону Минфина — мол, не мы вводили НСОТ, Минфин — на Минэк (это, дескать, они придумали). И у каждого своя правда. Замкнутый круг… — Но учителя сегодня неплохо зарабатывают в среднем? — Именно что в среднем! Нас уверяют, что средняя зарплата московского учителя чуть ли не 80 тысяч рублей. Как это получается? Из миллионных зарплат директоров и их замов и довольно низкой зарплаты учителей (за которую они работают не на ставку, а на полторы-две, по статистике) как раз и высчитывается средняя арифметическая. Ну и «своим» учителям директора платят неплохо. Я, например, случайно увидела справку о среднемесячной зарплате учительницы математики в своей школе: более 132 тысяч в месяц. А я с высшей категорией и кандидатством наук получаю за ставку около 35 тысяч рублей. Но в Москве еще относительно благополучная ситуация. Вот лишь некоторые примеры актуальных вакансий: учитель английского языка в одной из самарских школ — 8 тысяч рублей, в государственном колледже Бийска (Алтайский край) те же 8 тысяч в месяц предлагают преподавателю информтехнологий, преподавателю правового обеспечения и тому, кто будет учить по специальности «автоматизация технологических процессов и производств». На деле в Москве учитель за ставку получает в среднем 30-35 тысяч рублей, в провинции — 6-20. Успешный учитель года — 2016 из Армавира, кстати, получает 16,5 тысячи рублей за ставку. — Новая система оплаты труда, об изъянах которой вы говорите, начала действовать куда раньше школьной или медицинской оптимизации — в 2008 году. Почему же только сейчас стали видны последствия? — Вы правы, художества с оптимизацией начались задолго до школьных и медицинских новаций. Но заискрило сейчас именно потому, что оказались затронуты сферы, функционирование которых играет важную роль в жизни буквально каждого гражданина. Тут и стало очевидно: изрядная часть бюджетных потоков идет не на выделенные благие цели, не на соцобеспечение, здравоохранение, образование, а на премии и зарплаты управленцев всех уровней. И, заметьте, во всех секторах бюджетной экономики. Можно не замечать, когда мыши что-то тихо грызут в амбаре, но теперь они уже бегают по столу, и это видно всем. НСОТ надо срочно отменять, иначе социальные последствия не заставят себя ждать. Беседовала Светлана Сухова * Ирина Канторович разместила в интернете на сайте change.org петицию «Ликвидируйте механизм присвоения бюджетных средств под маркой экономии!», под которой уже подписалось более 33 тысячи человек