Легенды и мифы Куликова поля

Игроки московского «Локомотива» проведут уроки футбола в школах Восточного округа столицы. Об этом сообщается на сайте железнодорожников. В течение шести дней в группе клуба «ВКонтакте» проходило голосование, по результатам которого в каждом районе округа была выбрана одна школа, которую посетят футболисты Локомотива. Победителями голосования стали: Богородское — гимназия №1797, Гольяново — школа №368, Перово — школа №1269, Северное Измайлово — гимназия №1563, Сокольники — гимназия №1530, Измайлово — школа №444. «Ученики и учителя – готовьтесь! Совсем скоро красно-зеленый десант «Локо» высадится на вашей территории и устроит для вас крутой праздник! До встречи в школе!», — гласит заявление пресс-службы клуба. В Москве 13-летняя девочка выжила, выпав из окна 9 этажа. Инцидент произошёл вечером 9 сентября на улице Больша Калитниковская, передаёт Life. Сообщается, что свидетель произошедшего незамедлительно вызвал скорую помощь. Прибывшие на место медики госпитализировали девочку в НИИ неотложной детской хирургии и травматологии. Обстоятельства происшествия в настоящее время устанавливаются. Прибывшие на место сотрудники полиции опрашивают родственников, соседей, а также вероятных очевидцев происшествия, передаёт телеканал «Рен ТВ». С 4 сентября по 9 сентября в Магаданской области был проведен третий этап социологического исследования по мониторингу политических предпочтений колымчан накануне выборов в Государственную Думу РФ. Опрос проводился Фондом «Сотрудничество» по заказу Общественной палаты Магаданской области. В опросе приняли участие 985 респондентов. Выборка квотная. По основным социально-демографическим характеристикам соответствует генеральной совокупности. Погрешность не превышает 2,5%. Ряд улиц в Москве будут закрыты для движения транспорта 10 и 11 сентября 2016 г. на период проведения мероприятий, приуроченных ко Дню города. 10 и 11 сентября весь день нельзя будет проехать на ул. Тверская (от ул. Моховая до Пушкинской площади); ул. Большая Никитская (от ул. Моховая до Романова пер.); ул. Моховая (от ул. Воздвиженка до ул. Тверская); ул. Кадырова. Для движения будут закрыты Газетный пер., Леонтьевский пер., Малый Гнездниковский пер., Большой Гнездиковский пер., Никитский пер., Георгиевский пер., Брюсов пер., Глинищевский пер., Козицкий пер., Шведский тупик от Малого Гнездиковского пер. 8 сентября 1380 года возле впадения в Дон речки Непрядвы произошло сражение, получившее название Куликовской битвы. Итогом боя на Куликовом поле стала полная победа русских. О мифах и исторических фактах великого события читайте в материале «Ленты.ру». На поле, расположенном возле впадения в Дон речки Непрядвы, супротив друг друга на рассвете выстроились русские и татарские войска. Едва рассеялся туман, началась сеча, продолжавшаяся как минимум три часа. Итогом ее стала полная победа русских полков, которые еще долго гнали бежавшего противника по степи. История сия известна каждому мало-мальски грамотному россиянину, ее изучают в школе, она кочует из учебника в учебник уже не одно столетие. Естественно, этими сухими фактами дело не ограничивается, и рассказ о сражении обрастает подробностями. Например, сведениями о численности войск, расположении полков, участии самого Дмитрия Донского, знаменитом поединке Пересвета и Челубея и многих других. Однако с этой, казалось бы, общепризнанной информацией все обстоит гораздо сложнее. Дело в том, что в нашем мире одновременно существуют две совершенно разные «истории». Есть учебный предмет, где все подчинено дидактике, методике, патриотическому воспитанию и прочим чисто педагогическим вопросам. Большинство описаний и трактовок в учебниках однозначны, дабы нерадивым школярам проще было их запоминать, почти всегда есть четкое деление на «своих» и «чужих», «хороших» и «плохих». Другая «история» — сложнейшая наука, где практически нет точных ответов на вопросы. Это мир научных дискуссий и предположений, сложнейшее переплетение данных различных исторических дисциплин и полифония мнений. Историки, археологи, этнографы, нумизматы, специалисты по летописанию и прочие ученые мужи (и дамы, конечно) стараются создать не противоречащую множеству фактов версию событий, что подчас оказывается чрезвычайно сложно. Согласитесь, в школьном учебнике нет нужды отражать десятки точек зрения на происхождение славян, появление термина «Русь» или происхождение Рюрика, которые есть в современной российской исторической науке. А ведь ученые уже два с половиной века бьются над этими вопросами, и однозначного ответа все еще нет. С Куликовской битвой ситуация примерно такая же. С точки зрения учебного предмета и абстрактных представлений любителей истории — вроде бы все известно и очевидно. А вот с точки зрения профессионалов — сплошные загадки. Попробуем поближе рассмотреть события тех лет и разобраться, какие из «общеизвестных» фактов действительно имеют право так именоваться, а какие носят легендарный характер. Для начала посмотрим, какими сведениями располагает современная наука и насколько они достоверны. Начнем с летописных источников. Самым ранним из дошедших до нас письменных источников является так называемая Краткая летописная повесть, которая, по мнению специалистов, была составлена в самом начале XV века — скорее всего, до 1409 года. Во всяком случае, этим временем датируется Троицкая летопись, погибшая при пожаре 1812 года в Москве, но частично дошедшая до нас по выпискам Н.М. Карамзина в примечаниях к его «Истории государства Российского». Почти дословно совпадающие с ней тексты сохранились в труде Рогожского летописца (середина XV века) и Симеоновской летописи (начало XVI века), так что можно почти наверняка утверждать, что у них был один первоисточник. Видимо, это самое близкое по времени и наиболее точное описание событий 1380 года, на основании которых уже создавались более поздние произведения. Примерно в середине XV века появляется Пространная летописная повесть, которая вошла в IV Новгородскую и I Софийскую летописи. Эта летопись — уже не информационное сообщение, а художественно-публицистическое произведение, при создании которого использованы реминисценции из «Жития Александра Невского», «Чтения о Борисе и Глебе», а также многочисленные библейские цитаты. В описании скорби русских женщин и в «плаче Мамая» использовано апокрифическое «Слово на Рождество Христово о пришествии волхвов». Здесь мы впервые находим относительно подробный рассказ о ходе битвы, о погибших князьях и боярах и другие подробности. Некоторые именные указания очевидно ложные (упомянутые люди не могли участвовать в событиях 1380 года, поскольку тогда просто не жили), что объясняется желанием неких персон создать себе родословную — задействовать предков в реальных исторических событиях. Два самых знаменитых источника — «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище» — появились на свет минимум через сто лет после описываемых в них событий. Это не исторические, а скорее эпические произведения, которые должны были стать основой новой идеологии только что обретшего независимость Московского царства, объявленного Третьим Римом и наследником великих традиций. Историческая канва взята из уже упомянутого Пространного описания, но появилось множество вставок, подробностей, перечислений ранее не известных имен и так далее. Воспринимать «Задонщину» и «Сказание» как исторические источники можно и нужно, но скорее как уникальные памятники литературы и политической мысли конца XV — начала XVI веков, нежели как источники информации о событиях, случившихся за сто лет до того. Помимо этого стоит иметь в виду и иностранные (немецкие, польские и ордынские) упоминания и археологические данные. Последние могли бы дать самую точную картину, но они очень скудны. Уже довольно много лет в районе Дона и Непрядвы работает комплексная экспедиция Государственного исторического музея, но лишь в последнее время стали появляться относительно яркие артефакты — фрагменты доспехов, наконечники стрел и копий. Скромность находок не должна смущать: оружие в те времена было большой ценностью, и его собирали сразу после битвы, а братские могилы воинов располагались (по письменным источникам) на высоком берегу Дона и могли уйти под воду при изменении береговой линии. Кроме того, черноземные почвы и особенно вносимые в них годами удобрения очень агрессивны и не способствуют сохранению костей и вещей. Зато недавно появились отчеты о палеоботанических исследованиях, которые здорово прояснили картину. Ученые доказали, что из-за изменения климата структура лесов и степей изменилась и ориентироваться на нынешний ландшафт при реконструкции событий не стоит. Была составлена относительно точная карта местности для конца XIV века, и практически наверняка определено место сражения — относительно небольшая поляна среди прибрежных лесов. Это большой успех, дающий возможность точнее интерпретировать события. Если верить «Задонщине» и «Сказанию», численность русских войск доходила до 300 тысяч человек. В Пространном своде говорится примерно о 100 тысячах. Цифры впечатляющие, но, без сомнения, сильно завышенные. Если сравнивать имеющиеся у нас достоверные данные о количественных показателях средневековых армий, то выяснится, что они никогда не превышали нескольких десятков тысяч, а чаще укладывались в пять-семь тысяч человек. Это соотносится и с населением Руси того времени. Скажем, Москва во второй половине XIV века вряд ли насчитывала более пятидесяти тысяч жителей, а боеспособного населения было, конечно, во много раз меньше. Войско собиралось быстро, посему времени на сбор и вооружение ополчения из дальних деревень просто не было. Видимо, большую часть армии Дмитрия составили княжеские дружины, боярские отряды и городское ополчение. Исходя из различных источников можно утверждать, что в Куликовской битве принимали участие воины из Московского, Владимирского, Ростовского, Ярославского, Белозерского, Моложского, Стародубского, Кашинского, Смоленского, Новосильского, Оболенского, Тарусского, возможно, Суздальско-Нижегородского и Муромского княжеств, а также их уделов. Помимо этого, были небольшие личные дружины безземельных князей, небольшие отряды из Пскова, где «сидел» князь Андрей Ольгердович, и Новгорода. Никогда ранее Русь не собирала столь масштабного и представительного войска, но все же численность его, по мнению большинства исследователей, не превышала тридцати тысяч ратников. В последние годы, ссылаясь на размер поля боя (согласно уже упомянутым недавним данным), специалисты говорят о 7-10 тысячах воинов, принимавших участие в сражении. Татарское войско, видимо, несколько уступало в численности русскому. Хотя есть ордынские источники, говорящие о двукратном превосходстве Дмитрия, скорее всего, это тоже преувеличение. Но какой-то небольшой перевес у русичей был. Стоит отметить, что собственно татаро-монголов у темника (или беклярбека) Мамая было совсем немного, а большую часть его армии составляли наемные контингенты из народов, населявших Причерноморские степи, Северный Кавказ и Крым. Здесь имеет смысл напомнить, что Мамай, которого иногда ошибочно именуют ханом, был по отношению к Золотой Орде отщепенцем-сепаратистом — в это время он контролировал лишь степные районы западнее Волги, северное Причерноморье и Крым. Большую же часть Золотой Орды вплоть до северного Приазовья к этому времени уже завоевал хан Тохтамыш. В отличие от Мамая последний был настоящим чингизидом — потомком Чингиз-хана. В войске Мамая были яссы, косоги, буртасы, черкесы, половцы, были и пресловутые «генузцы» — наемники, набранные в Кафе (Феодосии) и Сугдее (Судаке). Вряд ли среди них были настоящие итальянцы, которых в Крыму было совсем немного, — скорее это был разношерстный портовый сброд. На фронтоне храма Христа Спасителя в Москве можно увидеть горельеф (подлинник его находится в Донском монастыре): Сергий Радонежский благословляет на битву коленопреклоненного князя Дмитрия Ивановича и его брата Владимира Андреевича. За спиной у старца стоят воины-иноки Пересвет и Ослябя. Эта сцена настолько прочно вошла в души и сердца россиян, что достоверность ее не вызывает сомнений. Между тем в ней больше легендарного, нежели реального. Заезжал ли Дмитрий в Троице-Сергиеву лавру накануне Куликовской битвы? Вопрос этот не праздный, поскольку отношения у московского князя с официальной церковью в это время были очень напряженные. В 1378 году почил митрополит Алексий (в миру — Елевферий Федорович Бяконт), заменивший Дмитрию рано умершего отца и фактически правивший страной в детские и отроческие годы князя. Теоретически, в соответствии с грамотой патриарха, освободившееся место должен был занять митрополит Киевский и Литовский Киприан, который сразу отправился в Москву. Но Дмитрий нового митрополита не принял — более того, Киприан был ограблен, заточен в поруб, а потом с позором изгнан за пределы княжества. Неудивительно, что после этого оскорбленный митрополит предал князя анафеме, о чем разослал грамоты во все епархии. Дмитрий же тем временем отправил в Константинополь посольство во главе с близким ему священником Михаилом-Митяем, которого он просил рукоположить в митрополиты. Но молодой и здоровый Митяй по прибытии в Византию неожиданно преставился. Возможно, не без чьей-то помощи. Тогда бывшие в посольстве архимандриты решили выдвинуть из своего коллектива новую кандидатуру, коим стал Пимен, игумен Горицкого монастыря в Переславле-Залесском. Патриарх Нил утвердил его митрополитом Киевским и Русским, но одновременно митрополитом Литовским и Малоросским стал Киприан, к этому времени уже вернувшийся в Константинополь искать защиты. В итоге Киприан уехал в Литву, а Пимен двинулся к Москве. Но едва новый митрополит добрался до Коломны, как его схватили, заковали в железа и сослали в Чухлому — Дмитрий счел его самозванцем. Получилось, что высшей церковной власти в Москве нет, а князь вроде как предан анафеме вполне легитимным иерархом церкви. Учитывая менталитет людей того времени, это могло создать Дмитрию серьезные проблемы при сборе войска. Благословление Сергия Радонежского как безоговорочно почитаемого духовного лидера сразу поменяло бы картину, хоть и требовало бы от старца пойти против линии официальной церкви. И все же, похоже, Дмитрий с преподобным Сергием перед Куликовской битвой не встречался. В ранних текстах об этом нет никаких упоминаний, появляется этот сюжет лишь в «Сказании о Мамаевом побоище» и в «Житии Сергия Радонежского». Но последний памятник, изначально созданный Епифанием Премудрым в начале XV века, дошел до нас лишь в поздних, так называемых пахомиевых (написанных Пахомием Логофетом) редакциях, которые появились даже позже «Сказания». Скорее всего, красивый сюжет о приезде Дмитрия к Сергию перекочевал в «Житие» из «Сказания», где он появился впервые. В этом рассказе множество нестыковок — как хронологических, так и фактических. Проанализировав их, большинство исследователей сходятся на том, что описанный визит князя и благословение Сергия в реальности, наверное, были, но случилось это в 1378 году — перед битвой на реке Воже, в которой воины Дмитрия разбили отряд мамаевского мурзы Бегича. Видимо, об этом шла речь в изначальном тексте Епифания, а через сто лет сюжеты переплелись, и времена в «Сказании» смешались. Принципиально в отношениях почитаемого старца и князя это ничего не меняет, лишь уточняет ситуацию. В любом случае, не оглядываясь на его отношения с митрополитом, Сергий Радонежский взял на себя великую ответственность и благословил князя на бой с татарами. А возможно, даже отправил с ним иноков Пересвета и Ослябю, о чем речь впереди. Кстати, по другим источникам известно, что шедшее на Дон русское войско в Коломне благословил местный архиепископ Герасим. (Окончание следует)