Допрос Резника в деле русской мафии

Владислав Резник

Уже упоминалось про допрос в Испании по делу русской мафии. В прошлой публикации рассказывалось и о том, что лихтенштейнским трастом, в который вкладывались деньги ОПГ руководил тот же поверенный, который управляет «дворцом Путина» под Геленджиком. На этот раз достоянием общественности стала информация о том, как один из видных думцев делил яхту и бизнес-джет с лидером Тамбовской ОПГ, как группировка связана с пресловутым кооперативом «Озеро».
27 февраля вновь начался суд. В этот раз с показаний депутата Госдумы от «Единой России», автора 259 законопроектов Владислава Резника. Прокурор Хуан Каррау спрашивает его о дружбе с другим подсудимым — «авторитетом» Ильей Трабером, правда ли, что они знакомы с детства. “Не с детства, но с юности, со студенческих лет”, — поправляет Резник. “И чем, по-вашему, он занимался?”, — интересуется прокурор. “Трабер служил в военно-морском флоте, занимался бизнесом. Насколько я понимаю, бизнес его был в большей степени связан с функционированием торгового порта, занимался развитием морского порта”. Чуть подумав, Резник добавляет “еще у него был реставрационный центр”.
На вопрос, имел ли Трабер отношение к Петербургской топливной компании (где работал глава Тамбовской ОПГ Владимир Кумарин (Барсуков) и бывший руководитель кооператива «Озеро» Владимир Смирнов), Резник отвечает “не знаю”. Прокурор интересуется, не занимался ли Резник совместным бизнесом с Трабером — в частности, работал ли он в компании «Русское видео», имевшей подразделение в Выборге. Резник говорит, что действительно, был замдиректора “Русского видео”, но еще до приватизации, и Трабер тогда еще не мог быть акционером.
Торговля связями
Дальше прокурор расспрашивает Резника о банке «Россия». Среди акционеров — Геннадий Тимченко, Николай Шамалов, Юрий Ковальчук. Миноритариями в банке оказались как раз Геннадий Петров и Сергей Кузьмин, которых разыскивает Испания.
«В 1988 году, когда я был заместителем директора филиала “Русского видео”, я подписал учредительный договор банка “Россия”, в который вошли Жилсоцбанк Санкт-Петербурга, Ленинградская телефонная сеть, “Русское видео” и позднее к ним добавилась моя страховая компания “Русь” , — признает Резник. От ответа на вопрос, известны ли ему такие акционеры банка “Россия”, как Сергей Кузьмин, Геннадий Петров, Юрий Ковальчук и Геннадий Тимченко, он уходит: “Мне трудно сказать, так как в 1990-м году, еще при СССР, я перестал представлять компании-совладельцы этого банка”.

Геннадий Тимченко

Основное обвинение, предъявляемое Резнику и его жене Диане Гиндин, — отмывание денег через компанию Centros Commerciales Antei, которую они купили у Геннадия Петрова. Пока супруги владели фирмой, она увеличивала капитал средствами неясного происхождения, заявляет обвинение. «Я купил одно судно у Носкова, еще одно у Геннадия Петрова. Компания мне была не нужна, меня заверили, что деятельности она не вела, она просто владела лодкой», — заявляет Резник. «Я исключительно в обычном режиме общался с Петровым, когда купил у него дом на Майорке, и у меня сложились приятельские отношения с ним». Следствие считает, что за Centros Commerciales Antei стоял траст в Лихтенштейне, созданный Петровым.

Криминальный авторитет Геннадий Петров

Одно из обвинений, предъявленное отсутствующему на суде бывшему резиденту Майорки Геннадию Петрову Антикоррупционной прокуратурой Испании — „торговля связями“ , то есть, проталкивание назначенцев в силовые ведомства России, а также министерства, связанные с экономикой, с помощью Владислава Резника. В связи с этим на суде Резнику предъявляется телефонный разговор от 23 августа 2007 года. Некий Владимир „Бармалей“ [под такой кличкой известен криминальный авторитет Владимир Голубев] звонит Петрову и просит к телефону Резника. В это время Резник и Петров находятся вместе, и „авторитет“ передает депутату трубку. “Бармалей” просит у Резника помочь назначить Михаила Алексеевича Блинова на пост в Министерстве финансов. Скорее всего, имеется в виду бывший глава Росимущества по Ленинградской области Михаил Блинов, засветившийся в скандале с незаконной передачей земли Невского лесопарка фонду “Покровский” (проводилась проверка ОБЭП по статье „мошенничество“ однако в возбуждении уголовного дела было отказано в связи с истечением срока давности.) “Бармалей” говорит Резнику, что Блинов — “бывший чекист” и поэтому “он наш”.
“Вы помните, что значит “наш”?”- задает Резнику вопрос Хуан Каррау.
“Чекист — это означает, что у него заслуженная биография, что он противостоит преступному миру. У меня тысячи таких просьб, я выслушиваю из вежливости и ничего не делаю”, — заявляет Резник.
Далее Резник признает, что со школы знаком с Олегом Носковым (у которого купил яхту “Нева 1” на Майорке. При этом он якобы не знал, что это его старый знакомый и “удивился, как тесен мир”. Олег Носков — бывший член совета директоров банка „Россия“. В 2008 году в справке, приведенной »Фонтанкой.ру», указывались девять компаний, которыми он владел вместе с Антоном Петровым, сыном Геннадия. Носков раньше проживал в элитном доме на Каменном острове в Петербурге вместе с Геннадием Петровым, а также близкими друзьями Владимира Путина по банку «Россия» и кооперативу «Озеро».
На вопрос, знал ли он Леонида Христофорова, друга Петрова, Резник отвечает, что дважды видел его в компании с Петровым: “Один раз Петров пришел с ним ко мне, второй раз я видел их в районе порта. Беседовал два-три слова”. Прокурор интересуется, знал ли Резник, что Христофоров был допрошен по делу об убийстве Галины Старовойтовой. Резник этого якобы не знает, но сообщает, что Старовойтова была его другом, а ее бывший помощник Руслан Линьков является его помощником. Трабер как «экономист тамбовской ОПГ».

Галина Старовойтова

Хуан Каррау демонстрирует справку российской Генпрокуратуры о Леониде Христофорове и об убийстве Павла Капыша, предоставленную прокуратуре Испании в рамках международной правовой помощи в 2009 году (в начале расследования):

Павел Григорьевич Капыш

“В период становления в 1991-93 году Балтийская финансово-промышленная группа (БФПГ) поддерживала отношения с тамбовским ОПС (организованным преступным сообществом). ОПС осуществляло контроль над деятельностью фирмы и прикрытие незаконных операций с нефтью и нефтепродукатами. Начиная с 1999 года Капыш стал проводить независимую политику, пойдя на открытый конфликт с экономистом тамбовского ОПС Ильей Трабером….”
Справка возмутила Резника. Он заступился за Трабера: “Апелляционный суд Испании принял к рассмотрению заявление о нарушении прав Трабера. Пресса написала, что Трабер в международном розыске, а это является неправдой. Человек, который заявлял, что Трабер связан с преступностью, сел в Швейцарии на три года”.
Прокурор удивляется, откуда все это известно Резнику. “От самого Трабера!” — заявляет Резник. Прокурор уточняет, что Трабер все же находится в международном розыске с декабря 2017 по запросу Испании. Что касается “человека, который сел на три года”, — согласно источникам, речь может идти о бывшем компаньоне Трабера по имени Сурен Гарибов, с которым Трабер действительно судился в Швейцарии, вот только какое отношение этот суд может иметь к справке из российской Генпрокуратуры, неясно.
Прокурор уточняет, были ли у Трабера и Петрова интересы в компании ПТК. Резник заявляет, что этого не было, но что “Трабер имел отношение к бункеровке самолетов”. “А раньше вы говорили про порт, а не самолеты”, — удивляется прокурор.
Наконец, Резник отрицает, что и сам Петров имел отношение к «тамбовско-малышевской ОПГ». Резник знал, что Петров — акционер Балтийской строительной компании, имеет свои интересы в сфере железных дорог и распоряжается “большой сетью магазинов”. При этом “преступником может назвать человека только суд”, а суд в России преступником Петрова не называл.

Виктор Гавриленков

Резник заявляет: “Я поинтересовался у Трабера репутацией Петрова. Он сидел только за хозяйственные преступления в СССР, в детали я не погружался”. Резнику также предъявляют отчет из французской прокуратуры, где сказано, что Виктор Гавриленков является “важным участником тамбовской ОПГ” (Гавриленков — один из обвиняемых, которого арестовать не удалось, перед судом предстала его жена Жанна Гавриленкова, также подписывавшая финансовые документы; по ее словам, однажды она просто «сидела рядом и подписала»). “Все это очень познавательно, но я ничего об этом не знаю”, — говорит Резник, натурально изображая удивление.
На вопрос, почему он вообще приехал на Майорку, Резник отвечает: “Мне понравился дом, и я его купил у Петрова». На вопрос, почему они пользовались одним самолетом с Петровым, Резник отвечает, что на Пальму-де-Майорка рейсов из Петербурга не было, и “иногда он мог захватить с собой господина Петрова и других, кто летел на Пальму”.
Министр и лидер ОПГ
На вопрос, знаком ли он с бывшим министром связи России Леонидом Рейманом, Резник отвечает: “Да, много лет”. Он сообщает, что “познакомил Реймана с Петровым”. “Я стал уговаривать Реймана купить дом, так как мне понравилась Испания. Пару раз вместе смотрели дома. Долго уговаривал, но к счастью, не купил”. Дом Трабера на Майорке Резник посещал неоднократно.
Прокурор интересуется, почему Резник не поехал на Майорку во время арестов Геннадия Петрова и других обвиняемых. “Одна майоркинская газета написала, что одним из людей, которых хотели задержать, был я. Я разумный человек”, — заявил Резник.
Наконец, на вопрос, разговаривал ли он с Петровым до суда, Резник говорит, что говорил с Антоном Петровым, сыном Геннадия, а с Ильей Трабером общается, “даже находясь в суде”. Ответ шокирует прокурора Хуана Каррау, и больше он вопросов не задает.

Слева: Аркадий Буравой, Антон Петров

Выступает сторона защиты. Резник оспаривает приписываемый ему разговор с Геннадием Петровым о том, что он поздравляет его с днем рождения, называет «вождем» и «нашим всем». Он говорит, что это голос Вячеслава Марковича Рогинского (других подробностей Резник не приводит). Резнику предъявляется и другой разговор — Ильи Трабера с Геннадием Петровым от 28 августа 2007 года (аудио слушается в суде). В нем Илья Трабер сокрушается, что не может связаться со «Славой» (Резником), что с утра кого-то «взбодрил» и что ему надо обеспечить неких «плясунов», и просит Петрова передать это сообщение Резнику. На суде Резник предсказуемо заявляет, что ему неизвестно, о чем идет речь.
В расшифровках перехваченных телефонных разговоров фамилия “Резник” упоминается 68 раз. Во всяком случае в выжимке из разговоров, составленных еще в 2008 году, релевантных для следствия. Более двадцати разговоров записаны с номера, который и сейчас принадлежит Резнику. Сотрудники Петрова Юлия Ермоленко, Светлана Васильева и Хуан Антонио Унтория в разговорах называют Резника по фамилии, когда речь идет об оформлении документов на имущество в Испании, открытии телефонных линий и т. д.
Защита Резника демонстрирует некий документ из Следственного департамента МВД России, в котором говорится, что это ведомство не имеет претензий к Резнику, Петрову и Траберу, подписанный неким А.В. Зайцевым. Защита Резника пытается заявить, что «Тамбовская ОПГ» существует только в упоминаниях тех средств массовый информации, которые были осуждены за клевету, прокурор Хуан Каррару ошеломленно смотрит на судью, и судья Анхелес Барреро успокаивает его, напоминая, что в распоряжении суда есть документ прокуратуры России о Тамбовском преступном сообществе, где Петров упоминается. Группировка Малышева и Петрова: огнестрельное оружие, рэкет, гарпунный пистолет.

Геннадий Петров, Киничи Камиясу, Александр Малышев

За время суда адвокаты обвиняемых неоднократно задают свидетелям обвинения вопрос, известно ли им об оправдательном приговоре Геннадия Петрова, честного бизнесмена, в Петербурге в 1995 году.
The Insider ознакомился с обвинением, предъявленным фигурантам испанского дела Геннадию Петрову, Сергею Кузьмину, Александру Малышеву а также еще 16-ти подозреваемым в 1994 году в Петербурге в рамках уголовного дела №534530 по статье 77 УК РФ в редакции закона РСФСР от 25.07.1962 (бандитизм). Материалы дела были откопированы с официального разрешения пресс-службы Петербургского городского суда в 2011 году по запросу Радио Свобода. Причем после их частичной публикации на сайте радиостанции в редакцию издания пришел дознаватель для проведения “доследственной проверки”: якобы двое журналистов допустили агрессию в отношении одного из фигурантов дела. Дело об “агрессии журналистов” в итоге возбуждено не было.
Из обвинительного заключения:
“Произведенным расследованием установлено: не позднее начала 1992 года Малышев, будучи широко известным в этой среде и используя это обстоятельство, из корыстных побуждений создал в Санкт-Петербурге организованное сплоченное устойчивое преступное вооруженное сообщество, ставшее известным, как малышевская группировка — банду, имевшую своей целью нападение на государственные, общественные предприятия, организации и на отдельных лиц, а также совершение других, преимущественно корыстных преступлений, и был его главарем.
В его (Малышева) банду соорганизовались сограждане Кирпичев, Берлин, Петров, Кузьмин, Паршук, Филлипов, Рахматуллин, Романов, Краснолуцкий, Чутаев, Чумаков, Тимофеев, Сульмаков, Сурков, Тарабрин, Объедков, Леткин, Сорока, Лебедев, а также ряд других лиц, связанных между собой общими для банды преступными целями.
При этом как сам Малышев, так и члены его банды имели в нарушение закона оружие. В частности, Малышев лично, не имея соответствующих разрешений, не позднее начала октября 1992 года при неустановленных обстоятельствах незаконно приобрел, носил огнестрельное оружие и боевые припасы к нему — пистолет кольт и 6 патронов к нему, изъятые при его задержании 5 октября 1992 и 54 патрона калибра 7,62, изъятые по месту его фактического проживания в квартире 51 дома… по улице Авангардной при обыске 6 октября 1992 года. Участники банды Леткин и Краснолуцкий имели в распоряжении пневматический гарпунный пистолет — стрелковое оружие, предназначенное для поражения живой цели…

Для осуществления преступной деятельности банда использовала помещения офисов коммерческих структур, в которых ее участники занимали руководящее положение. В частности преступные действия совершались в офисе СП “Петродин”. Учредитель — член банды Петров….
Банда, как устойчивое преступное сообщество, имела организационную структуру. Малышев, в частности, занимал в ней положение главаря, а Кирпичев и Петров состояли в ней как лица, авторитетные в преступной среде. Участники банды Ялышев, Полковников, Чутаев, Леткин, Краснолуцкий, Сорока и ряд других лиц выполняли функции “боевиков”. При осуществлении преступной деятельности члены банды использовали свои связи и за границей. На Кипре, в Германии, в Польской республике.
Банда располагала собственной кассой, доходы и расходы преступного сообщества учитывались посредством ведения “черновой бухгалтерии”. Осуществляя свою деятельность, участники банды представлялись “малышевскими”, осознавая значимость и известность их преступного сообщества. В конце августа — начале сентября 1992 года, Паршук совместно с Филипповым доставили потерпевшего Беликова во двор офиса СП Петродин, где в их присутствии Малышев и Петров потребовали от Беликова единовременной выплаты 100 000 рублей и дальнейшего сотрудничества в виде регулярных денежных выплат, угрожая убийством ему и его близким в случае отказа от предлагаемых условий, представив потерпевшему Паршука и Филиппова в качестве участников их банды, которым следует сообщить о согласии выполнить вышеуказанные требования.

Криминальный авторитет Александр Малышев

Начиная с 1993 года, Малышев, действуя в составе банды совместно с Петровым а также Квеквескири (ныне покойным) и находившимся на Кипре Гительсоном и неустановленным соучастником предприняли меры к взятию под контроль находящегося в Санкт-Петербурге коммерческого банка “Петровский” посредством преступного присвоения прав на имущество данного банка.
Малышев и Петров подтвердили, что совместно с Гетельсоном намерены завладеть имуществом данного банка, однако до конца свои намерения довести не смогли, так как председатель правления банка Головин скрылся от них, а сами они были задержаны милицией”.
Все «малышевское дело» в Петербургском городском суде насчитывает более 15 томов.
Согласно приговору, в 1995 году Малышев получил небольшой срок за ношение оружия, отбытый на предварительном следствии, и был освобожден в зале суда. Геннадий Петров был оправдан по всем статьям: на суде потерпевшие, рассказывавшие о вымогательстве и рейдерских захватах, внезапно забыли о своих показаниях. Как ранее рассказал The Insider бывший коллега Петрова по игорному бизнесу якудза Киничи Камиясу, Петров дал взятку для решения этого вопроса. “Преследованием тамбовско-малышевских в 90-е” гордится генерал Николай Аулов, бывший заместитель главы ФСКН. Также он является соавтором книги «Бандитский Петербург», о чем заявляет в своей официальной биографии. Однако впоследствии, в 2000-е, борец с преступностью Аулов почему-то оказался важным сотрудником Петрова: испанское следствие перехватило 87 его деловых разговоров с “шефом” — Геннадием Петровым. Аулов был объявлен Испанией в международный розыск в 2016 году.

Слева направо: Геннадий Петров, Сергей Кузьмин, Иида Масамичи, Киничи Камиясу

Геннадий Петров и Сергей Кузьмин эмигрировали в Испанию вскоре после того как их отпустили из-под стражи в России в конце 90-х. Уезжали они не от проблем, связанных с правоохранительными органами. Как выяснило испанское следствие и подтвердил один из обвиняемых в Мадриде Франсиско Оканья, они убегали от Кумарина, с которым враждовали и опасались расправы. Эта проблема исчезла в 2007 году, когда “ночной губернатор” был арестован якобы “по распоряжению царя” (вероятно, имеется в виду Владимир Путин). Разговор Петрова о царе, а также то, что теперь “у Кумарина может случиться сердечный приступ” был прослушан испанскими полицейскими. Источник, близкий к Кумарину, подтвердил The Insider, что арест произошел по распоряжению Путина и был связан с тем, что Кумарин не смог перестроиться и отойти от уличного рэкета, в отличие от других авторитетов, “освоивших легальный бизнес” и «безоговорочно поддержавших власть».
Свидетели защиты
Выступает свидетель защиты Вячеслав Рогинский. Он приехал засвидетельствовать, что в телефонном разговоре, где некий Слава приветствует Геннадия Петрова, поздравляет его с днем рождения, называет его шефом и “нашим всем”, звучит именно его голос. Однако Петрову звонили “Славы” с нескольких разных номеров, и здесь возникла ошибка. Вячеслав Рогинский заявляет, что знал Петрова с детства и сравнивает его с Пушкиным, отмечая, что, “те, кто учился в российской школе, помнят, что там висел портрет Пушкина со словами Аполлона Григорьева “Пушкин — наше все”.
Следующий свидетель защиты Владислава Резника — бывший прокурор Международного уголовного суда аргентинец Луис Морено Окампо. У Окампо в Panama Papers в были обнаружены два панамских офшора и один — Британских Виргинских островов. МУС в 2017 году заявил, что расследует деятельность Окампо на предмет конфликта интересов, в частности, в деле ливийского нефтяного магната, когда Окампо действовал “против интересов МУС”.

Владислав Резник

На суде в Мадриде Окампо выступил с удивительными для аргентинца заявлениями. Он представил отказ в возбуждении уголовного дела в отношении Резника из российских следственных органов (ввиду сложности перевода он называет документ прокурорским, но по-видимому, речь идет о документе Следственного департамента МВД, на что ему указывает прокурор Хуан Каррау, Окампо заявляет, что разницы нет). Окампо заявляет, что в декабре 2015 года сам обратился к генеральному прокурору России Юрию Чайке с запросом, чтобы он рассмотрел обвинения против Резника. Результатом стал документ о доследственной проверке, в результате которой в деле было отказано. Также он получил документы о том, что Илья Трабер и Геннадий Петров не являются обвиняемыми по делам об убийстве Павла Капыша и Виктора Новоселова. “Резник был связан деловыми отношениями с Петровым, но не криминальными”, — заявляет Окампо.
Прокурор Хуан Каррау удивляется осведомленности аргентинца — в частности, как свидетель он не имел право запрашивать российскую прокуратуру о конкретных убийствах. Прокурор также интересуется, не слышал ли свидетель об уголовном деле, связанном с коррупцией в следственных органах России и взятках в Следственном комитете — в частности, Захар Калашов обвиняется в том, что контролировал эту структуру. Свидетель об этом не знает.
Суд продолжается. В суде выступает представитель специального органа — Таможенного наблюдения, следящего за отмыванием денег и уполномоченного проводить собственные расследования. Его имя не называется, только уникальный порядковый номер. Именно его отчет послужил основанием для открытия уголовного дела Антикоррупционной прокуратурой Испании в отношении Петрова и его партнеров. Свидетелю разрешают давать показания сидя, поскольку разговор предстоит долгий.
Он поясняет, что внимание Таможенного контроля привлекли фирмы Петрова и его компаньонов. Компаньоны сдавали сами себе помещения в аренду, возмещали некие займы, не предоставляя доказательств их наличия в налоговые органы. Одна фирма Петрова владела яхтой, но возникли подозрения и в другой деятельности. Inversiones Gudimar переписала яхту на Centros Comemrciales Antei и именно в это время все доли фирмы приобрел у родственников Петрова Владислав Резник. Администратором обоих фирм была Юлия Ермоленко. “Личные счета публичных людей — финальная стадия отмывания денег», — утверждает свидетель. Крупные покупки, в частности, покупка самолета совместно женой Резника Дианой Гиндин и Антоном Петровым, также может быть «финальной стадией» легализации средств.

Диана Гиндин

Выступает защищенный свидетель обвинения, которого уже в Испании великолукский авторитет Виктор Гавриленков, ссылаясь на своих партнеров Петрова и Малышева, заставлял переписать бизнес на его имя. В июле 2008 года свидетель написал заявление в полицию в Барселоне. В нем говорится, что похитители заявляли, что в 90-е убивали голыми руками, а сейчас в их распоряжении государство и следственные органы, которые всегда помогут отжать бизнес.
Адвокаты пытаются заявить, что криминальной группы Петрова-Малышева не существует вообще, а СМИ, которые об этом заявляли, впечатлились исключительно испанским следствием. “В Испании есть хамон, а у нас эти группировки”, — невозмутимо возражает свидетель. “Эти люди очень известны в России, причем не как артисты”. В завершение он говорит, что существует такая шутка: “Лучше быть с Петровым на Майорке, чем с майором на Петровке”.